Дипломная работа: Лейбористская партия в политической жизни Великобритании

Для осуществления Блэром всех обозначенных мероприятий в предвыборном манифесте необходимо не следовать общественному мнению, а руководить им. У лидера партии имелись все основания для того, чтобы выгодно отличаться от бездействующих тори и на самом деле проводить новую политику. Избиратели устали от консерваторов, их распрей по поводу присоединения к евро, некомпетентности в решении проблем с мясом бешеных коров, коррупции. Электорату казалось, что лейбористы предложили эффективную альтернативную модель развития, не связанную с масштабным перераспределением собственности и передачи власти лидерам профсоюзов, к тому же на стороне Блэра был значительный моральный перевес, что сделало бы его правительство «чистым листом бумаги». Это делает понятным, почему стратегия предвыборной кампании консерваторов была скорее антилейбористской, нежели неоконсервативной, делая упор на традиционный консерватизм британского электората, чем на разработку нового подхода в решении проблем Британии и заманчивых обещаний. Консервативный предвыборный манифест «Вы можете быть уверены только с консерваторами»[118] с главным лозунгом «Британия процветает» не смог повлиять на общее настроение в британском обществе. По сути, ни одной свежей идеи, кроме приватизации почты и метро, выдвинуто не было. Консерваторы даже заявили: лейбористы «воруют их программу», что являлось верным и было скорее свидетельством хороших и пригодных идей для реальной жизни, а не следствием неспособности тори управлять страной.

Избиратели не простили правительству консерваторов нарушения обещания не увеличивать налоги, хотя это была вынужденная мера, и все же налогоплательщики усмотрели в такой политике решать международные проблемы за их счет. Естественно, политическая оппозиция в лице лейбористов и либералов тут же выступили с лозунгом «Все внимание домашним проблемам». Одним из направлений решений внутренних проблем, по мнению лейбористов, должно было стать выстраивание отношений с Европейским Союзом, в чем консерваторы не очень то и желали продвигаться, и это вызывало беспокойство инвесторов, грозя перенести производство с острова на континент.

 В целом вся избирательная кампания шла под флагом критики политики консерваторов, и они предстали в роли «оправдывающейся» партии, тогда как лейбористы энергично наступали, особенно получались обвинения во введении новых налогов, тогда как себя они позиционировали противниками увеличения налогового бремени. На фоне сплоченных лейбористов, консерваторы никак не могли прийти к единому политическому курсу – до самого 1 мая не унимались споры о евровалюте.

Многие избиратели выбирают сердцем, то есть, в первую очередь, внимание обращается на имидж партии, ее лидера, а уж потом на программные обещания. Многим лейбористам пришлось сбрить или привести в порядок бороды, были даны четкие инструкции и указания относительно причесок, одежды и украшений кандидатов в депутаты, а организаторам их выступлений вменялось в обязанность иметь под рукой нужное количество зеркал, расчесок и макияжа. Им также было указано следить за тем, чтобы в руках не оказалось бокалов для вина, так как это могло создать негативное впечатление об употреблении алкоголя, тогда как инструкции разрешали только сок. Для перемещений по стране использовались специальные автобусы или даже арендованные вертолеты, выступали перед собравшимися избирателями, со всем сопутствующим риском нарваться на реальных людей с реальными причинами для недовольства. Консерваторы для победы вновь обратились к агрессивной тактике. Негативная антилейбористская пропаганда отразилась в примере руководителя предвыборным штабом консерваторов Мориса Саачи, который представил Блэра вампиром с кроваво-красными глазами и надписью «Новые лейбористы – новая опасность»[119], но избиратели возраста 34-45 лет ни под каким консервативным напором не хотели вспоминать того, что творилось при лейбористском правительстве 18 лет назад. Плакат невольно даже сыграл на пользу лейбористам, признав их обновленной партией. К тому же Блэр с горящим дьявольским взглядом выглядел исключительно выгодно на фоне стерильного образа Джона Мейджора, которого практически все газеты называли тусклым и скучным, приклеив ему такие многоговорящие образы как «замороженный политик» или «серый клерк-очкарик».

Был также еще рисунок, изображающий Блэра в виде пигмея, сидящего на коленях гиганта Гельмута Коля – германского канцлера, видимо в отместку за слишком либеральные взгляды по вопросам интеграции в Европу. Кроме того, когда лидер лейбористов не согласился на участие в парламентских дебатах на условиях консерваторов, то они наняли человека в костюме цыпленка – символа трусости, который всегда следовал за Блэром. Впрочем, трудно судить о том, кому такая антиреклама принесла больше пользы. Были впрочем и относительно дружественные моменты избирательной кампании, так реклама консерваторов гласила: «Блэр начинал кампанию как противник приватизации, теперь он за нее», тем самым еще раз подтверждая, что лейбористы стали действительно «новыми». Даже Мейджор поспорил с Блэром на бутылку шампанского, что во взглядах лейбористов нет даже пяти пунктов, по которым они не поменяли бы своего мнения, но журналисты без труда указали на них, и лидеру лейбористов торжественно вручили законный выигрыш.

Последние недели кампании лейбористы проводили по принципу «тише воды, ниже травы»[120], ведь преимущество в 20 % нельзя было растерять, поэтому бездействие было лучше, чем действие, тем более истеричные действия консерваторов играли в пользу Тони Блэру. По закону проигравший выборы премьер должен покинуть свою резиденцию на Даунинг стрит 10 в течение 24 часов. За считанные дни до выборов Мейджор сделал звонок в транспортную кампанию для найма грузовика, который перевез бы вещи его семьи. В глазах общественности этот факт стал выглядеть не как заблаговременная предусмотрительность, а как готовность к поражению. Исчерпывающей является случайно сказанная фраза: «Представьте себе – вы проснетесь утром 2 мая и увидите все те же лица – Джона Мейджора, Майкла Хезелтайна – со всеми теми же старыми идеями».

1 мая 1997 г. состоялись всеобщие парламентские выборы, по результатам которых Лейбористская партия Великобритании из 659 мест в Палате Общин получила 418 (женщинам принадлежало 101 место), овладев правом формирования кабинета министров, нанеся тяжелейшее поражение консерваторам, подобно тому, которое Виги нанесли в 1832 г. Тори. Консервативная партия получила 165 мест, либеральные демократы 46 мест, остальные 8 партий и спикер заняли 30 мест, а всего принимало участие в выборах 46 различных партий и объединений, 71,5 % составила явка избирателей. Тони Блэр в возрасте 43-х лет стал самым молодым премьер-министром с 1812 г., когда Роберт Дженкинсон стал премьер-министром в возрасте 42 лет.

Успех столь внушительной победы объясняется множеством причин. Лейбористы убедили избирателей в необходимости перемен, выступили сплоченной организацией, руководимой сильным харизматическим лидером, выбрали правильную избирательную стратегию, выработали вменяемую адекватную политическую программу, пользовались поддержкой крупного капитала и информационных ресурсов. Они добились серьезных успехов по завоеванию симпатий широких слоев населения, так, за них консолидированно проголосовали низкоквалифицированные рабочие, которые проиграли от реформ тэтчеристов. К ним вернулись голоса квалифицированных рабочих, отошедших в 80-е гг. консерваторам, а также перешли симпатии среднего класса и основной массы чиновников. Также нельзя не отметить перехват женских голосов у консерваторов в связи с потускнением имиджа и новом представлении о лейбористах, как о партии, учитывающей интересы женщин. Доля поддерживающих лейбористов молодых избирательниц превысило долю сторонниц консерваторов этой же возрастной категории. Крайне неприятным результатом выборов для консерваторов явилось сокрушительное поражение, которое они потерпели в ряде ключевых регионов Великобритании. Впервые за всю историю существования тори они не получили ни одного места в Шотландии и Уэльсе, что послужило основанием для заявлений ряда наблюдателей о том, что партия перестала представлять всю страну и утратила статус национальной. В Англии преобладающее влияние консерваторов сохранилось лишь в наименее развитых сельских регионах на востоке и юго-востоке, а урбанизированный пояс из крупных и средних городов, населенных «цветным» населением, также поддержал лейбористов.

2 мая 1997 г. в полдень Джон Мейджор вернул печати офиса премьер-министра королеве Елизавете II, в своей последней официальной речи на этом посту в резиденции на Даунинг стрит 10 он сказал: «Когда падает занавес – это время освободить место». Затем на подиум, установленной перед резиденцией премьера, поднялся Тони Блэр, сверкая широкой улыбкой, он обратился к собравшимся: «Мы пришли к власти как «новые лейбористы», и мы будем править как «новые лейбористы». Новый премьер рассыпался в благодарностях жене, близким, друзьям – что в Великобритании не принято – все это было в чисто американском духе.

В состав первого лейбористского правительства[121] Тони Блэра вошло всего 25 человек: 5 постов достались женщинам, и еще 18 женщин получили посты младших министров в более широком составе правительства, что явилось беспрецедентным фактом по сравнению с единственной женщиной в кабинете министров лейбористского правительства Джеймса Каллагена. Тони Блэр помимо обязанностей премьер-министра выполнял функции депутата от избирательного округа Сиджфилд, министра по делам государственной службы и первого лорда казначейства. Джон Прескотт получил должность заместителя премьер-министра и полномочия государственного секретаря по вопросам окружающей среды, транспорта и регионов. Гордон Браун стал министром финансов, получил также полномочия второго лорда казначейства. Дерри Ирвин занял пост лорда-канцлера. Анн Тейлор стала председателем Совета и лидером Палаты Общин. Айвор Ричард выполнял в правительстве обязанности хранителя печати и лидера Палаты Лордов. Главным секретарем министерства финансов был Алистер Дарлинг. Дэвид Кларк выполнял функции канцлера герцогства Ланкастерского и секретариата кабинета министров. Робин Кук был государственным секретарем по иностранным делам и делам Содружества. Министром внутренних дел стал Джек Стро. Джек Каннингэм занял пост министра сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия. Франк Добсон получил полномочия государственного секретаря по вопросам здравоохранения. Государственным секретарем по обороне стал Джордж Робертсон. Харриет Харман исполняла функции государственного секретаря социального обеспечения и министра по делам женщин. Дэвид Бланкетт стал государственным секретарем по вопросам образования и профессиональной подготовки. Маргарет Бекетт была государственным секретарем по вопросам торговли и промышленности, а также председателем совета по торговле. Крис Смит выполнял в правительстве обязанности государственного секретаря по вопросам культуры, средств массовой информации и спорта. Клэр Шорт стала государственным секретарем по вопросам международного развития. Марджори Моулам была государственным секретарем по делам Северной Ирландии. Дональд Дьюар исполнял функции государственного секретаря по делам Шотландии. Обязанности государственного секретаря по делам Уэльса выполнял Рон Дэвис. Гэвин Стрэнг стал государственным секретарем по транспорту. Питер Мандельсон занял особый пост министра без портфеля. Ник Браун начал выполнять обязанности главного парламентского партийного организатора, а Джон Моррис стал министром юстиции. С таким составом начало работу первое лейбористское правительство Тони Блэра.

Таким образом, Лейбористская партия Великобритании предложила избирателям внятную эффективную программу преобразований, затрагивающие все основные сферы жизни общества, определяющие будущую внутреннюю и внешнюю политику. Грамотно построенная избирательная кампания с использованием эффективных технологий, апробированных в США, подавляющая поддержка в средствах массовых информаций обеспечили голоса не только трудовых и социально-незащищенных слоев населения, но также многочисленного среднего класса и жителей национальных окраин: ирландцев, шотландцев, валлийцев. В итоге по результатам выборов лейбористы одержали внушительную победу над соперником и получили право сформировать впервые за 18 лет кабинет министров, премьер-министром которого стал лидер партии Тони Блэр, он и еще 24 министра незамедлительно приступили к исполнению своих обязанностей, и этому посвящена заключительная глава исследования.

ГЛАВА 3. ПОЛИТИКА ПЕРВОГО ЛЕЙБОРИСТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ТОНИ БЛЭРА (1997-2001)

§1. Социально-экономические мероприятия и конституционные реформы лейбористов

Завоевание подавляющего парламентского большинства на выборах 1997 г., стабильная ситуация в экономике, высокие рейтинги популярности лейбористов и лично Блэра позволили правительству почти беспрепятственно проводить политику, не слишком обращая внимание на критику справа и слева. Лейбористы двигались по пути, проложенным экономическим курсом консерваторов, то есть сочетание свободного рынка с некоторым регулированием хозяйства с многообразием форм собственности, но без лишней регламентации со стороны государства – дерегулирование стало важным направлением экономической политики. «Третий Путь» – официальная, и часто критикуемая как справа так и слева, идеология «новых лейбористов», направленная на сочетание элементов свободного капиталистического рынка и демократического социализма для достижения наибольшего общественного эффекта при рациональном потреблении ресурсов. Министр финансов Гордон Браун завоевал репутацию «железного канцлера» и внушил доверие в способность лейбористов управлять экономикой. Одним из первых шагов нового правительства стало «наделение Банка Англии полномочиями самостоятельной монетарной политики, что дает право Комитету банковской монетарной политики устанавливать процентную ставку по доходности вложений вне зависимости от политической конъюнктуры»[122]. Предоставление независимости было одним из условий Маастрихтского договора 1992 г. и британские финансисты встретили такое решение восторженно. Гордон Браун также «переложил ответственность по банковскому надзору на Управление по финансовым услугам, а инфляционные показатели стали высчитываться по индексу потребительских цен»[123] (средняя стоимость корзины продуктов и услуг домашнего хозяйства), вместо индекса розничных цен (средняя стоимость корзины продуктов и услуг человека).

Браун предложил проект бюджета, который вначале прошел процесс обсуждения в течение 15 слушаний в бюджетном комитете Палаты Общин. Бюджет получился умеренно-перераспределительным, выступающим за сокращение абсолютных и относительных размеров государственных расходов с параллельным уменьшением государственных займов. Особое внимание обращено на более эффективное использование государственных средств как правительством – ¾ всех расходов, так и местными органами власти – ¼ расходов. Министерствам и ведомствам предписывалось жестко придерживаться предельного уровня расходов. Финансирование социальной политики было утверждено в размере 95 миллиардов фунтов стерлингов, а это 1/3 всех государственных обязательств. Приоритетными были обозначены такие программы как борьба с безработицей, образование, поддержка семьи и детства, развитие здравоохранения.

Важным источником поступления в бюджет стало реализации идеи единовременного налога на непредвиденные доходы, полученные приватизированными компаниями в течение первых четырех лет продажи. Лейбористы пояснили, что государственная собственность в период консерваторов была продана по низким ценам и дальнейшая перепродажа принесла огромные прибыли владельцам. «Ставка налога была установлена на уровне 23 % от разницы между стоимостью компании по состоянию на момент приватизации и ее последующей стоимостью, которая определялась как девятикратный размер средней прибыли, заработанной компаниями в течении первых четырех лет после приватизации»[124]. Бизнес получил срок в два года для уплаты этого налога, который полностью достиг своей цели – были получены дополнительные бюджетные доходы для финансирования социальных программ, удалось избежать снижения экономической активности, развеяло недовольство итогами приватизации времен Тэтчер.

Приватизация государственных предприятий, а также продажа муниципального жилого фонда по льготным санкционированным из центра ценам, что способствовало одновременному решению нескольких задач: дополнительные поступления средств от продажи в бюджет, налоговые доходы от новых собственников, сбережение средств бюджета по обслуживанию зданий. Еще одним средством пополнения бюджета стала «продажа государственных запасов золота с 1999 г. по цене 275 долларов США за унцию»[125], а всего продали 395 тонн за 3,5 миллиарда долларов США. Многие критики отмечают поспешность такого решения, ведь мировые цены находились в самом минимуме за последние 20 лет.

 В арсенале средств государственного регулирования особое место занимает налоговая политика. Лейбористы остались верны своим предвыборным обещаниям не повышать существующие налоги, более того для стимулирования экономического роста снижается ставка подоходного налога с 23 % до 20 %, налог на прибыль предприятий с 33 % сократился до 28 %, а для малого бизнеса с 24 % до 19 %, что в итоге привело к долгосрочным инвестициям. «В 2000-2001 финансовых годах на долю Британии пришлось 24 % общего объема иностранных инвестиций, вложенных в экономику государств Евросоюза»[126]. Разработаны и введены различные льготные и сберегательные схемы, при которых вложения, прежде всего мелких инвесторов, полностью или частично освобождаются от обложения налогами, что делает британский малый и средний бизнес самым динамичным в Евросоюзе по способности создавать новые рабочие места.

Важным направлением внедрения рыночных начал в деятельность государственного сектора стало контрактирование. Правительством было предписано размещать с торгов подряды на уборку территорий и помещений, строительные и ремонтные работы, перестройку домов, услуги специалистов. Профсоюзам было отказано в привилегированных отношениях, но в одном их интересы совпали с правительственными – это присоединение к Социальной Хартии Евросоюза. Теперь на Британию стали распространяться директивы Евросоюза в области социального права и трудовых отношений. Правительство обязало кампании с числом наемных рабочих более 21 человека признавать профсоюзы, если за это проголосовало 40 % от общего числа занятых на данном производстве. В случае если 50 % рабочих состоит в профсоюзе, такое признание становится автоматическим. Каждый рабочий получил право иметь представителя от профсоюза на слушаниях по трудовым вопросам. Компаниям, с численностью рабочей силы более 1000 человек и имеющим производство более чем в одном государстве Евросоюза, была вменена в обязанность организация консультационных советов для рабочих. Увеличились штрафные санкции для работодателей, нарушающих нормативно-правовые положения. С двух до одного года снизился обязательный трудовой стаж на производстве для тех, на кого распространялось законодательство, защищающее рабочих от незаконного увольнения, были уравнены в правах занятые на половинную ставку и полную. Рабочие получили право на оплачиваемый трехнедельный, а с 1999 г. четырехнедельный отпуск.

С 1 апреля 1999[127] г. на всю территорию Великобритании распространился закон о минимальном размере оплаты труда, который составил 3 фунта стерлинга в час для работников в возрасте от 18 до 21 года и 3,6 – для тех кто старше, затем каждый год в октябре эти показатели корректировались в сторону увеличения. Беднейшим слоям гарантировался минимальный уровень доходов в размере 78,45 фунтов стерлингов в неделю для одиноких и 121,95 – для семейной пары, государство выделяло участвующим в программе работодателям средства на оплату труда лиц, не имевших работы более двух лет. Правительство разработало новые подходы к выплате пособий по безработице, которые были меньше, чем в других странах Европы: были ужесточены квалификационные критерии и сокращены сроки их предоставления, открывались одновременно консультационные средства по трудоустройству, насчитывавшие 225 000 человек. В качестве стимула для поиска работы был введен так называемый бонус в размере до 1 тысячи фунтов стерлингов, который выплачивался за возвращение в ряды работающих, расширялась система профессиональной подготовки и переобучения. Для решения проблем занятости среди молодежи Великобритании в рамках программы «Новый контракт», финансируемой за счет дополнительных прибылей бюджета, было создано 15 зон занятости, в результате смогли трудоустроиться «более 200 000 человек в возрасте от 18 до 24 лет»[128]. Всего количество безработных с 1,5 миллионов человек сократилась до миллиона и составил 6 %, что стало лучшим показателем с 1975 г.

Английский фунт в течение 4 лет правления лейбористов неизменно рос так же как и внутренний валовой продукт, страна избежала экономического кризиса, был зафиксирован самый низкий уровень инфляции за 30 лет, но по уровню часовой производительности труда Британия все же уступает США, Франции, Германии и даже Италии. Лейбористское правительство Тони Блэра отказалось от идеи вхождения в Еврозону и замены национальной валюты фунта стерлинга валютой Евросоюза евро, это идея была поддержана всеми партиями и общественным мнением. В производственном секторе британской экономике был упразднен один миллион рабочих мест, а внешнеторговый дефицит достиг максимума. Такие известные в автомобилестроении торговые марки как «Ягуар», «Роллс-Ройс», «Бентли» в результате приватизации оказались в руках иностранцев, а каждый третий британец работает на иностранного инвестора. Ряд авторитетных публикаций, в том числе британского Института исследований общественной политики и Фонда Джозефа Роунтри, показывают, что социальное неравенство Великобритании в 90-е гг. увеличилось, конфликтность продолжала сохраняться в обществе. Рост зарплат чаще наблюдался на хорошо оплачиваемых должностях, средние зарплаты росли достаточно медленно. Таким образом, улучшение благосостояния коснулось, прежде всего, верхних и отчасти средних слоев общества, в то время как низшие слои, которые в принципе должны служить главным объектом заботы лейбористов, серьезных изменений не почувствовали.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10