Дипломная работа: Особенности восстановительного процесса в послеоперационный период у пациентов с различными типами восприятия своей болезни

-  вторая - ближайшие 2-3 нед. (до выписки больного из стационара);

-  третья - отдаленная, до восстановления трудоспособности [22].

В медицине, учитывая особенности физиологических процессов при выздоровлении хирургических больных в течение постоперационного периода обычно выделяют четыре фазы:

-  катаболическую;

-  обратного развития

-  анаболическую;

-  фазу увеличения массы тела.

Для первой фазы характерны усиленное выделение азотистых шлаков с мочой, диспротеинемия, гипергликемия, лейкоцитоз, умеренная гиповолемия, потеря массы тела. Она охватывает ранний и частично поздний послеоперационный период. В фазе обратного развития и анаболической фазе под влиянием гиперсекреции анаболических гормонов (инсулина, соматотропного и др.) преобладает синтез: происходит восстановление электролитного, белкового, углеводного, жирового обмена. Затем начинается фаза увеличения массы тела, которая, как правило, приходится на тот период, когда больной находится на амбулаторном лечении [32].

Основными моментами послеоперационной интенсивной терапии являются: адекватное обезболивание, поддержание или коррекция газообмена, обеспечение адекватного кровообращения, коррекция нарушений метаболизма, а также профилактика и лечение послеоперационных осложнений. Послеоперационное обезболивание достигается введением наркотических и ненаркотических анальгетиков, с помощью различных вариантов проводниковой анестезии. Больной не должен ощущать боль, но программа лечения должна быть составлена так, чтобы обезболивание не угнетало сознание и дыхание [26; 38; 39].

Больного, доставленного из операционной, укладывают на спину (если особенности операции не требуют другого положения) на кровать с низким изголовьем, а после наркоза - без подушки, укрывают. У оперированных под наркозом возможна рвота, иногда наблюдается резкое двигательное возбуждение. В послеоперационном периоде, протекающем без осложнений, явления, связанные с операционной травмой, не угрожают жизни больного. При сильных болях показаны инъекции наркотических анальгетиков (омнопона или промедола). После небольших по объему оперативных вмешательств (аппендэктомии, грыжесечения и т. п.) на вторую ночь обычно уже не требуется введения наркотических средств и больному дают только снотворное. После тяжелых операций анальгетические средства приходится применять дольше, но, как правило, не более 3-4 дней [38; 39; 44].

Любая операция, как правило, сопровождается повышением температуры тела. Эта лихорадка обычно непродолжительна, и постепенно (к 4-6-му дню) температура тела снижается до нормы. Возможны нарушения деятельности сердечно-сосудистой системы, если операция сопровождалась значительной кровопотерей. У больных, перенесших длительную и травматичную операцию, особенно у лиц пожилого и старческого возраста, истощенных больных, могут возникнуть опасные расстройства кровообращения, которые следует предвидеть и предупреждать [32; 34; 38].

Продолжительность периода, в течение которого больному не разрешают пить воду и принимать пищу через рот, зависит от характера операции. После вмешательств на желудке, двенадцатиперстной кишке в первые сутки нельзя пить. Недостаток жидкости возмещают капельными внутривенными вливаниями растворов хлорида натрия, хлорида калия, глюкозы и др. После операций на пищеводе жидкость и пищу вводят в желудок по зонду или в предварительно сформированную гастростому [38; 49].

Питание в послеоперационный период должно быть высококалорийным, богатым витаминами, легкоусвояемым. Вместе с тем в первые дни после операции приходится ограничивать питание, учитывая характер вмешательства и степень операционной травмы органов пищеварения. Ограничения в питании (только бульон, чай, сухари) больных, подвергшихся операциям на конечностях, грудной клетке, шее, голове, обычно требуются в день операции. На следующий день, если нет особых противопоказаний, назначают щадящую, но достаточную в количественном отношении пищу. При операциях на кишечнике (резекции, наложении анастомозов) режим питания устанавливает врач в зависимости от характера вмешательства. То же относится и к больным, подвергшимся операциям на почках, печени и желчных протоках, поджелудочной железе. Следует учитывать не только особенности операции, но и характер заболевания, по поводу которого она произведена. Например, при поражениях почек может потребоваться бессолевая диета, при заболеваниях печени - диета с ограничением жиров [36].

Рана после операций с наложением первичных швов и асептической повязки почти не требует ухода. По окончании операции поверх повязки кладут мешочек с песком или пузырь со льдом (давление и холод предупреждают образование гематомы), которые снимают через 5-6 ч. При обильном промокании повязки кровью необходимо срочно вызвать врача. При заживлении раны первичным натяжением швы снимают на 7-10-й день, после чего на несколько дней закрывают неокрепший рубец наклейкой [35].

При наблюдении за больным после операции и уходе за ним медсестра должна внимательно относиться ко всем его жалобам, уметь правильно оценить состояние и поведение больного, особенности его дыхания и пульса, следить за правильным положением больного в постели, состоянием повязки, нательного и постельного белья и др. Обо всех тревожных изменениях в состоянии больного медсестра обязана сообщать дежурному врачу [45].

По мнению В.И. Стручкова и многих других авторов, в 10% случаев в постоперационный период развиваются послеоперационные осложнения.

Послеоперационное осложнение - это новое патологическое состояние, не характерное для нормального течения послеоперационного периода и не являющееся следствием прогрессирования основного заболевания. Осложнения важно отличать от операционных реакций, являющихся естественной реакцией организма больного на болезнь и операционную агрессию. Послеоперационные осложнения в отличие от послеоперационных реакций резко снижают качество лечения, задерживая выздоровление, и подвергают опасности жизнь пациента [43].

Осложнения могут быть:

-  развитием нарушений, вызываемых основным заболеванием;

-  нарушениями функций жизненно важных систем (дыхательной; сердечно-сосудистой, печени, почек), обусловленными сопутствующими болезнями;

-  следствиями дефектов исполнения операции или использования порочных методик [48].

Имеют значение особенности госпитальной инфекции и система ухода за больными в данном стационаре, схемы профилактики тех или иных состояний, диетическая политика, подбор врачебного и сестринского персонала [50].

Среди осложнений, возможных в послеоперационном периоде, наиболее опасно кровотечение из раны, возникающее главным образом после операций на крупных сосудах. Доврачебная помощь при начавшемся кровотечении состоит в его временной остановке давящей повязкой, путем пальцевого прижатия кровоточащего сосуда или наложения жгута. Внутреннее кровотечение может развиться после любой операции на органах брюшной или грудной полости вследствие соскальзывания лигатуры с кровеносного сосуда. Обычно оно проявляется бледностью кожи и слизистых оболочек, одышкой, жаждой, частым слабым пульсом и др. В случаях кровотечения или при подозрении на него необходимо срочно вызвать дежурного врача.

Расхождение краев раны наиболее вероятно после лапаротомии с большим срединным разрезом. В ряде случаев это осложнение сопровождается эвентрацией, т. е. выпадением внутренних органов из брюшной полости (чаще большого сальника, петель кишечника) через дефект ее стенки. В таких случаях необходима экстренная повторная операция [11].

Динамическая (паралитическая) непроходимость кишечника может развиться после сложных и травматичных вмешательств на органах брюшной полости, после операций по поводу острой непроходимости кишечника, а также при перитоните. Упорные поносы часто наблюдаются у больных, перенесших обширную резекцию кишечника, реже - после резекции желудка и ваготомии. Лечение таких больных проводят в соответствии с назначениями врача [2].

В послеоперационном периоде могут возникнуть такие гнойно-септические осложнения, как нагноение операционной раны, перитонит и др. Нагноение операционной раны проявляется обычно на 3-4-й день постоперационного периода: возобновляются или усиливаются боли в ране, увеличивается болезненность при пальпации в ее области. Под повязкой обнаруживаются припухлость, гиперемия и повышение температуры кожи вокруг раны, болезненное уплотнение (инфильтрация) подкожной клетчатки. В таких случаях, как правило, возникает необходимость в снятии кожных швов, широком разведении краев раны для оттока гноя, в ее дренировании. .

Послеоперационный перитонит обычно связан либо с инфицированием брюшной полости до операции (напр., при деструктивном аппендиците, прободной язве желудка или двенадцатиперстной кишки и др.), либо с недостаточной герметичностью швов, наложенных в ходе операции на стенки полых органов. Диагностика послеоперационного перитонита сложна, т. к. у больного, только что перенесшего тяжелую операцию, симптомы перитонита не всегда четко выражены.

Послеоперационная пневмония часто возникает после тяжелых операций на органах брюшной полости, особенно у лиц пожилого и старческого возраста, ослабленных больных, при недостаточности сердечной деятельности. Профилактика - дыхательные упражнения, сердечные средства и др. [7]

/В ближайшие часы после сложных травматичных операций, особенно при не полностью возмещенной большой кровопотере, возможно развитие послеоперационного шока. Иногда явления шока возникают во время операции и продолжаются в постоперационном периоде. Профилактика и лечение шока состоят в полноценном обезболивании операции, уменьшении болей в послеоперационном периоде (применение наркотических анальгетиков, надежная иммобилизация после операций на костях и суставах), восполнении кровопотери. Нередко в послеоперационном периоде наблюдаются флеботромбоз и тромбоэмболические осложнения. Тромбоз крупных вен возникает преимущественно у больных преклонного возраста в связи с замедлением венозного кровотока (сердечная недостаточность, неподвижное положение больного) и повышенной свертываемостью крови. В этих условиях создается опасность отрыва тромба и переноса тромботических масс током крови с развитием тромбоэмболии легочных артерий [11].

Таким образом, постоперационный период включает в себя ликвидацию общих и местных расстройств, вызванных заболеванием и операционной травмой, период заживления раны и развития адаптационных и компенсаторных механизмов. При неосложненном послеоперационном периоде восстановление жизненно важных функций организма происходит довольно быстро, и мероприятия сводятся в основном к ликвидации и профилактике воспалительных процессов, к профилактике легочных осложнений (дыхательная гимнастика, банки), к контролю за мочеиспусканием и дефекацией (борьба с парезом кишечника и задержкой мочеиспускания), к гигиеническим процедурам. Контроль за состоянием раны осуществляют при перевязках.

После выписки из стационара в отдаленной фазе постоперационного периода до восстановления трудоспособности необходим постоянный контроль за состоянием здоровья. [31]

Но успешность лечения и благоприятного течения постоперационного периода зависит не только от медикаментозного лечения и постоянного контроля. Огромную роль здесь играет внутренняя картина болезни, сложившаяся у пациентов.

 

1.3 Восприятие больными своей болезни, как предмет исследования отечественных и зарубежных ученых

Болезнь, как патологический процесс в организме двояким образом участвует в построении внутренней картины болезни:

1. Телесные ощущения местного и общего характера приводят к возникновению сенсорного уровня отражения картины заболевания. Степень участия биологического фактора в становлении внутренней картины болезни определяется тяжестью клинических проявлений, астений и болевыми ощущениями.

2. Болезнь создает для больного трудную психологическую ситуацию. Эта ситуация включает в себя множество разнородных моментов: процедуры и приемы лекарств, общение с врачами, перестройка отношений к близкими и коллегами по работе [9; 37; 41].

Эти и некоторые моменты налагают отпечаток на собственную оценку болезни и формируют окончательное восприятие больными своего заболевания.

А. Гольдшейдер предложил термин «аутопластическая картина болезни», которая, по его мнению, создается самим больным на основе совокупности его ощущений, представлений и переживаний, связанных с его физическим состоянием («сенситивный» уровень болезни базируется на ощущениях, а «интеллектуальный» уровень болезни является результатом размышлений больного о своем физическом состоянии) [40].

Л.Л. Рохлин, К.А. Скворцов указывают на то, что восприятие своей болезни вытекает из понятия «сознание болезни», что и формирует соответствующее реагирование на болезнь. Восприятие своей болезни складывается из восприятия больным своей болезни, ее оценки, связанных с ней переживаний и вытекающих из такого отношения намерений и действий [42]. Понятие «сознание болезни» используется также в работах Е.К. Краснушкина (1950), А.С. Познанского (1966). Я.П. Фрумкин и И. А. Мизухина (1970) для описания отношения и реакции больного на болезнь [47].

Т.Н. Резникова и В.М. Смирнов называют восприятие своей болезни «психологическим информационным полем болезни», Балинт (Balint M., 1960) предлагает понятие «аутогенное представление о болезни», а Хецен-Клеменс — «образ собственного заболевания» [33].

По мнению З.Д. Липовски восприятие своей болезни характеризуется понятием личностного значения болезни, которое является одним из компонентов психосоциальной реакции на заболевание наряду с эмоциональной реакцией и способом адаптации к болезни. В связи с этим болезнь может восприниматься, как:

1) препятствие, которое должно быть преодолено (например, потеря работы);

2) наказание за прошлые грехи;

3) проявление врожденной слабости организма;

4) облегчение (может приветствоваться, так как позволяет уйти от социальных требований, ответственности, например, болезнь, освобождающая юношу от воинской обязанности);

5) стратегия приспособления к требованиям жизни (например, использование болезни для получения денежной компенсации);

6) невозвратимая потеря, ущерб (например, подросток с диабетом может считать всю жизнь испорченной);

7) положительная ценность, помогающая личности обрести более возвышенный смысл жизни или лучшее понимание искусства [24; 46].

Все вышеперечисленные типы значений болезни сводятся к основным четырем: вызов (угроза), потеря, облегчение, наказание.

А.В. Квасенко, Ю.Г. Зубарев отмечают, что становление субъективной картины болезни рассматривается как объективный познавательный процесс, имеющий несколько этапов (и в то же время компонентов): сенсологический, оценочный и этап отношения к болезни. При этом адекватный тип реагирования, который называется соматонозогнозия, отличается от патологического [19].

С.С. Либих, Ф.Б. Березин считают восприятие человеком своей болезни волевой стороной болезни или мотивационным уровнем, который связан с необходимостью изменения поведения и привычного образа жизни, актуализацией деятельности по возвращению и сохранению здоровья. На основании этих сторон у больного создается модель заболевания, т.е. представление о её этиопатогенезе, клинике, лечении и прогнозе, которое определяет «масштаб переживаний» и поведение в целом [5; 6].

В любом случае, в целях преодоления изменившегося самочувствия и различных проявлений болезни личностью вырабатывается комплекс адаптационных (приспособительных) приемов [25]. Е.А. Шевалев и О.В. Кербиков определяют их как реакции адаптации, которые могут быть как компенсаторного (искусственное ограничение контактов, подсознательная маскировка симптомов, сознательное изменение режима дня, характера работы и т.п.), так и псевдокомпенсаторного характера (отрицание и игнорирование болезни) [52].

Многие ученые при изучении восприятия пациентами своей болезни создают типологии на основе тех или иных критериев. Например, ряд авторов (Н.И. Рейнвальд, А.Д. Степанов, Л.Н. Лежепекова, П.Я. Якубов) описывают типы отношения к болезни, имея в виду характер взаимодействия, складывающийся при этом между врачом и пациентом [12]. В типологии реагирования Н.Д. Лакосиной и Г.К. Ушакова в качестве критерия, взятого за основу классификации типов, выделяется система потребностей, которые фруструируются заболеванием: витальная, общественно- профессиональная, этическая или связанная с интимной жизнью [24]. Другие авторы (Д.Г. Бурн) полагают, что восприятие своей болезни в значительной степени обуславливается прогнозом заболевания [23].

Мацанов (2000), изучая влияние внутренней картины болезни на процесс выздоровления, выделил пять групп пациентов в зависимости от склада их характера.

1.  Больные цикпотимного склада оптимистичны и доброжелательны, легко вступают в контакт и верят в хорошую перспективу лечения. Влюбленные в жизнь, они нередко долго отказываются от обследования и лечения, преуменьшают серьезность заболевания. Этот отказ идет не от глубокого внутреннего страха, как это иногда бывает, а от недооценки опасности заболевания.

2.  Больные эпитимного склада угрюмы и раздражительны до злобности, с прямолинейными, лишенными сомнений суждениями; они требуют четкой формулировки диагноза и перспектив лечения, сами дают рекомендации врачу. Любое сомнение для таких больных мучительно, и, подчиняясь внутреннему сопротивлению этому состоянию, они сами создают гипотезу, тенденциозно укрепляя ее фактами и превращая в теорию происхождения своего заболевания. Они могут подробно объяснить, что и как у них произошло. С такими больными надо говорить четко и уверенно, по возможности показывая анализы и рентгенограммы. Два-три слова, даже не понятных больному, но проникнутых оптимистической безапелляционностью, действуют при этом весьма убедительно.

3.  Больные ювенильного склада возбудимы и очень внушаемы, склонны бурно и многословно преувеличивать свои переживания. Плачут, громко рассказывают о себе, о положении дома, на работе в связи с болезнью, значительно преувеличивая значение собственной персоны. Склонны к яркому фантазированию. Следует отметить, что переживания у больных с ювенильным складом личности весьма нестойки. Внимание их легко переключается на другой предмет, и тогда они успокаиваются. Спокойный, доброжелательный, ласковый разговор врача их сравнительно легко успокаивает и способствует выздоровлению.

4.  Больные астеническою склада - застенчивые и робкие, обидчивые и честолюбивые, с вегетативной неустойчивостью, они легко краснеют, не любят быть в центре внимания. Заболевание свое и его перспективы воспринимают как судьбу. Добросовестные и пунктуальные, они не склонны детально размышлять о заболевании, аккуратно выполняют все назначения врача и легко успокаиваются от уверенного тона, доброжелательной и доверительной беседы. Скорость их выздоровления зависит от того, насколько убедительными оказываются беседы с врачом.

5.  Больные психастенического склада - мрачные, неловкие, во всем сомневаются, видят только плохие перспективы. Склонны преувеличивать опасность даже там, где ее можно не ждать. Боятся всего неясного, не-известного. Переживания исключительно тягостны, эмоционально и мысленно насыщенны. Отсутствие четких определений и ясной перспективы в начальный период болезни нередко приводит таких больных к мысли о самоубийстве. Они угрюмы, всем недовольны, трудны в коллективе. Их мучают сомнения. Тяжелые мысли лишают их сна, аппетита. Они замыкаются в себе, прислушиваются только к своим ощущениям. Дружеская беседа, уверенный тон и ободряющие разъяснения успокаивают их ненадолго. Снова и снова возникают новые мысли, новые сомнения, новые переживания. Такие больные очень долго выздоравливают, у них существует большая вероятность перехода болезни в хроническую форму [28].

Р. Баркер придает большое значение интеллектуальным данным человека, оказывающим непосредственное влияние на формирование внутренней картины болезни и выделяет 5 типов восприятия больными своей болезни: избегание дискомфорта с аутизацией (характерен для пациентов с невысоким интеллектом), замещение с нахождением новых средств достижения жизненных целей (лица с высоким интеллектом), игнорирующее поведение с вытеснением признания дефекта (у лиц со средним интеллектом, но высоким образовательным уровнем), компенсаторное поведение (тенденции агрессивного переноса неадекватных переживаний на окружающих и др.), невротические реакции [14].

Обобщая данные исследований можно сказать, что восприятие пациентами своей болезни представляет собой важный уровень системы отношений пациента в социальной ситуации развития его заболевания и включает следующие аспекты: восприятие человеком своих ощущений, чувств и эмоций, себя как личности в целом; восприятие информации о своем диагнозе; отношение к окружающим, включая мнение пациента о том, как к нему и его болезни относятся другие люди; восприятие социальных ситуаций, в которые включен пациент (учеба, работа, лечебный процесс и др.); отношение к прошлому, настоящему и будущим перспективам его жизни.

Таким образом, внутренняя картина болезни у людей складывается на основе их личностных особенностей, интеллектуального и эмоционального восприятия болезни. В связи с этим каждый человек по-своему, своеобразно реагирует на ситуацию болезни, формируя определенный тип восприятия своей болезни.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13