Дипломная работа: Социально-экономическое состояние Тувы в начале XX века

Кочевые и полукочевые охотники-скотоводы горной таежно-степной зоны жили двумя компактными группами в пограничной области Восточной Тувы на стыке горно-степной и горно-таеж-ной зон в среднем течении рек Бий-Хем и Каа-Хем (сумоны Кол и Бел бей). Здесь в конце XIX — начале XX в. насчитывалось около 250 хозяйств, что составляло около 2 % всех тувинцев. Их хозяйственная деятельность базировалась на охоте и пастбищном скотоводстве (в основном лошади и крупный рогатый скот), причем для одних хозяйств ведущую роль играла охота, для других — скотоводство. Преобладание одного, из этих двух видов хозяйственной деятельности зависело от обеспеченности скотом и колебалось в отдельные годы в ту и другую сторону. Охотничий промысел велся круглый год на мясных и сезонно — на пушных животных. У значительной части населения важную роль играло собирательство, меньшую — рыболовство. Основным жилищем служил чум, круглый год крывшийся берестой, а у некоторых — кусками коры лиственницы. Небольшая часть охотников-скотоводов вела полукочевое хозяйство, имея на зимниках постоянные срубные, нередко юртообразные, жилища. В их культуре сочетались черты, близкие как таежным охотникам-оленеводам, так и горно-степным скотоводам. Сходные хозяйственно-культурные особенности были в определенной мере присущи и части алтайцев, бурят, монголов, хакасов, живших в Саяно-Алтае и сопредельных районах на границе тайги и горных степей, — горный таежно-степной саяно-алтайский подтип ХКТ охотников-скотоводов.

Пребывание Тувы в составе Цинской империи отрицательно сказалось на развитии ее экономики. По существу, был законсервирован сложившийся веками хозяйственный уклад. Стремясь превратить Туву в своеобразный «охотничий заповедник» с целью получения пушнины, взимаемой путем налога (албана), власти тем самым не способствовали развитию других отраслей хозяйства, и прежде всего скотоводства — основного занятия большинства тувинских племен. По самым строгим подсчетам, в Туве в начале XX в. было около 900—1100 тыс. голов скота. [10., Кн.1]. При этом больше половины составляли овцы и козы, пятую часть — рогатый скот и лишь десятую — лошади.

Ведущей отраслью хозяйства тувинцев было экстенсивное кочевое скотоводство. Тува, как и Центральная Азия, является одним из древнейших скотоводческих районов мира. Степные и подстепные районы Тувы с хорошим травостоем и малоснежной зимой служили отличной базой для скотоводства, в меньшей степени способствуя развитию оседло-земледельческого хозяйства. Поэтому Тува с древнейших времен входит в зону формирования двух хозяйственно-культурных типов кочевников Азии — скотоводов сухой зоны умеренного пояса и таежных охотников-оленеводов.

Тувинцы разводили овец, коров, лошадей, в небольшом количестве также сарлыков (яков) и верблюдов. А жители горно-таежной Тоджи занимались оленеводством и охотой. В скотоводческом хозяйстве тувинцев ведущее место занимало овцеводство. Важную роль в жизни тувинцев играли лошади и крупный рогатый скот. Скот круглый год находился на подножном корму. Вместе со скотом тувинцы кочевали с одного пастбища на другое, меняя их в зависимости от времени года. Скот являлся главным источником существования и основой хозяйства тувинцев. Он давал им самое необходимое: мясо, молоко, шерсть, кожу. Лошади и крупный рогатый скот использовались также в транспортных и вьючных целях.

Богатые скотовладельцы имели по нескольку сотен и тысяч голов скота, беднейшая же часть населения, составлявшая большинство, владела небольшим количеством скота, исчисляемым на одно хозяйство лишь десятками голов. От размера стада, как главного богатства и основного источника получения материальных благ, зависели социальный престиж и степень эксплуатации чужого труда его владельцами.

Принадлежность скота тому или иному хозяину тувинцы определяли прежде всего по его масти, возрасту и т.д. Обычно каждая семья знала свой скот. Однако, когда стадо доходило до нескольких сотен голов, конечно, всех их запомнить было трудно. Поэтому у тувинцев существовали два способа отмечать принадлежность скота хозяину. У мелкого рогатого скота, т.е. овец и коз, делали имы — метки — путем надреза (одного или нескольких) на ушах. Надрезы эти были вертикальными, наклонными, круглыми, а также отличались другими сочетаниями и деталями. У лошадей, редко у крупного рогатого скота делали тавро (тангма - тамга) путем выжигания горячим железным клеймом чаще на левой, редко на правой ляжке. В отдельных случаях лошадь тавруется двумя и более тамгами. Жители того или иного сумона (в древности рода и племени) имели свои имы-метки и тамги, отличные от меток и тамг жителей других сумонов.

Овцеводство для западных тувинцев имело огромное значение. Овца давала мясо, молоко, сало, грубую шерсть для изготовления одежды и войлока. Козью шерсть употребляли главным образом бедные араты, не имевшие овец. В хозяйстве тувинца применение находили шкуры овец и коз (для шуб, переметных сум, кожаных штанов, дох и т.п.). В горных степях сухой навоз использовали в качества топлива.

Поскольку овцы и козы составляли основную часть стада, они определяли характер кочевок. Крупный рогатый скот (коровы и яки-сарлыки) держали для получения молочных продуктов, мяса и шкур, а также как тягловую силу. Сарлыки, хорошо приспособленные для жизни в горных районах Центральной Азии, давали молоко, мясо, шерсть и использовались для перевозки грузов. У тувинцев сарлыки были распространены лишь в запад-ных (Бай-Тайга, Монгун-Тайга, Барыын-Хемчик) и некоторых южных районах.

Высокогорные области в районах Тоджи и Тере-Холя с большими запасами мхов и лишайников служили прекрасными пастбищами для оленей. В жизни тувинцев этих мест олень играл универсальную роль. На нем совершали перекочевки, охотились, оленье молоко шло в пищу. Большое значение для тувинцев-кочевников имела лошадь, которая была в первую очередь транспортным животным, хотя мясо и молоко ее тувинцы употребляли в пищу. Лошадь — единственное животное, породу которого старались улучшить путем отбора лучших особей, но лишь в богатых хозяйствах. У тувинцев, как и у многих других скотоводческих племен, лошадь была олицетворением богатства и знатности.

Конь имел для тувинцев, как и для всех других скотоводческих народов Евразии, первостепенное значение. Его использовали для верховой езды, в военных походах, реже под вьюк и как тягловую силу на сельскохозяйственных работах. Тувинцы испокон веков выращивали местную породу лошадей. Они были низкорослы, с мохнатой гривой и шерстью, чрезвычайно выносливы и неприхотливы. Тувинцы с детства прекрасно ездили верхом и по праву считались прирожденными наездниками. Под вьюк как тягловое животное использовали также крупный рогатый скот (главным образом волов). Завьючивание производили при помощи специального седла и длинных волосяных или кожаных веревок. Конское верховое седло было приспособлено для езды в горных условиях. Существовали специальные вьючные седла. Преобладали железные стремена, реже использовались бронзовые. Кожаные парные вьючные мешки, перекидываемые через седло, привязывали ремешками. Несмотря на твердую каменистую почву, лошадей, как правило, не подковывали.

Тележный транспорт у тувинцев в рассматриваемое время почти не вошел в быт, хотя русская телега и упряжка появились в Туве вместе с русскими переселенцами. Не распространилась также и лодка. Переправлялись через реки старинным способом — на лошадях, а на глубоких местах и через озера — при помощи плотиков, привязанных иногда к хвосту лошади.

У восточных тувинцев, как уже отмечалось, основным верховым и вьючным животным был олень, что давало возможность заниматься в горной тайге этих районов зверовым промыслом, совершать перекочевки. Лошадей в этих географических условиях использовали в меньшей мере.

Летом обычно весь скот находился в открытых загонах, зимой же козы и овцы содержались в природных укрытиях, чаще всего в узких горных долинах, пещерах и других местах, защищенных от ветра. Существовали также сколоченные из бревен наземные хозяйственные постройки (теплушки-телятники, овчарни, теплушки для ягнят).

Скот пасся в течение всего года на подножном корму. Тувинцы не практиковали сенокошение. Но некоторые хозяйства западных тувинцев сено все же заготавливали: траву подрезали специальными длинными ножами, свивали в жгуты длиной 4—5 м, толщиной до 10—12 см и развешивали на деревьях. Однако это не позволяло иметь значительные запасы сена, которое использовалось лишь для подкорма молодняка. Бичом для скота являлись систематические «джуты» (падежи при большом и мерзлом снеге) и бескормица, которые уносили сотни тысяч голов. Бескормица наступала чаще всего в марте, когда начинались оттепели, а затем образовывалась ледяная корка, которую истощенному животному трудно было разбить копытами. В снежные зимы и в сильные холода скот также оставался без корма и погибал. В суровую и снежную зиму 1885 г. погибло такое количество скота, что в Туве наступил голод. Джуты и эпизоотии наносили огромный ущерб хозяйству и благосостоянию народа. Они были страшным бичом тувинского скотоводства. Ветеринарный врач Д.В. Мурзаев, долгое время работавший в Туве, приводит данные о массовых заболеваниях скота, например за 1889—1899 гг., из которых видно, что только один год (1899) был спокойным, а во все остальные свирепствовали разные болезни скота, охватившие в 1894 г. всю Туву". [15, С. 209]

Кочевое пастбищное скотоводство было главным, но не единственным видом хозяйственной деятельности тувинцев, они занимались также охотой, которая имела промысловое значение, и собирательством.

Вплоть до ХХ века у тувинцев сохранялось собирательство черемши, корней сараны, кандыка и др. Употреблялись в пищу облепиха, лесные ягоды, кедровые орехи. Орудиями собирательства служили специальные цельнокованые ножи, деревянная корнекопалка с железным наконечником (озук). Собирательство было жизненно необходимым не только в силу обнищания аратов. Оно позволяло употреблять в пищу ценные дары природы, заменяющие для многих, в условиях слабо развитого земледелия, хлеб, овощи, картофель. [39, С. 217].

Земледелием ближайшие исторические предки тувинцев занимались с давних времен. Земледелие, известное в Туве еще в I тыс. лет до н.э., получает свое дальнейшее развитие в период раннего средневековья (VI—XII вв.). С тех пор земледелием коренное население Тувы занималось постоянно, но при экстенсивном скотоводческом хозяйстве оно не могло стать ведущей отраслью материального производства. Вместе с тем земледелие, хотя оно и имело лишь подсобное значение в хозяйстве тувинцев, играло существенную роль в их жизни. Оно давало кочевому скотоводческому хозяйству возможность стабильного существования и жизнеспособность.

У жителей Центральной и Западной Тувы земледелие имело специфические особенности. Для пахоты употреблялся андазын (coxa) — деревянное приспособление, согнутое под почти прямым углом. На один его конец был посажен металлический сошник, а на другом укреплялся брусок, служивший рукоятью. Таким андазыном землю можно было вспахивать неглубоко, что было оправданно в местных условиях. Боронили колючим карагаником, привязав его на поперечной балке в один ряд. В течение сезона проводились специальные поливные работы.

Колосья хлеба вырывали вместе с корнем руками или срезали специальным ножом (оргак). Сжатый таким образом хлеб связывали в снопы и обмолачивали на току недалеко от поля. Зерно из колоса выбивалось копытами быков или лошадей, которых прогоняли по разложенным на току снопам. Тувинцы сеяли просо, ячмень и в меньшей степени пшеницу. С появлением в Туве русских крестьян-переселенцев тувинское земледелие обогатилось новыми орудиями труда (железный плуг, коса) и некоторыми сортами посевных. В то же время опытные араты-земледельцы передавали пришельцам свой опыт в ведении орошаемого земледелия в суровых климатических условиях. Пашни, засеваемые западными тувинцами, в начале XX в. составляли в общей сложности около 5 тыс. га.

Значительное место в хозяйстве занимала охота. В западной и центральной частях страны она носила спорадический характер, а в восточных (Тоджа и Тере-Холь) была основным занятием. Так, например, Г. Спасский еще в 1806 г. писал, что тувинцы (тоджинцы) «мало имеют скота и держат отчасти оленей. Главное пропитание получают от звериной и рыбной ловли и от дикорастущих трав». [12, С. 132]

Несмотря на значительный толчок, который дали охотничьему промыслу албан, выплачивавшийся пушниной, а также возникший во второй половине XIX в. вывоз пушнины из Тувы российскими купцами на европейский рынок, техника охоты оставалась прежней. Тувинцы использовали на промысле самострелы, которые устанавливали на путях движения диких животных, а также огнестрельное охотничье оружие, которое получило среди них распространение с середины XVIII в. Шомпольно-фитильные, а в XIX в. и пистонные ружья с деревянными рогатками-ножками для большей устойчивости при выстреле изготовлялись как в Китае, так и в самой Туве. Тувинцы сами приготовляли порох. В последующее время у охотников появляется русская винтовка.

Некоторая специализация на охотничьем промысле ряда хозяйств содействовала расширению обмена между охотниками и скотоводами, между разными родоплеменными группами и территориальными общинами. Промысел многих охотников из Тоджи, западной Тувы в Усинской, Амыльской тайге и в других угодьях, расположенных на территории России, поддерживал и развивал контакты тувинцев с русским населением и родственными группами в Хакассии, на Алтае. [39, С. 216].

Рыболовство находилось в зачаточном состоянии, развивалась преимущественно в Тодже. Сведения многих исследователей позволяют сделать вывод о том, что рыболовство было занятием, а рыба пищей главным образом беднейших слоев населения и что эта отрасль хозяйства получает быстрое развитие только с приходом в Туву русских. [40, С. 216].

Рыбу ловили на небольших речках руками, волосяными петлями, острогой или небольшими сетями. Применялись также длинные шесты с железным крючком на конце, которыми добывали крупную рыбу, и сети из конского волоса. Зимой рыбу ловили в прорубях. По официальным данным, в Туве ежегодно продавалось до 1500 пудов рыбы — хариусов, тайменей, щук, ленков и сигов.

Ремесла и домашние промыслы имели важное значение в хозяйстве. Тувинцы сами производили почти все необходимое для примитивного кочевого хозяйства. Со временем профессиональный характер приобрело кузнечное, литейное, шорное и отчасти столярное ремесло. В том, что кузнечество было профессиональным, убеждают неизменно высокие отзывы об изделиях тувинских мастеров со стороны ряда исследователей (Е.К. Яковлев[8]; Ф.Я. Кон и др.).

Как правило, кузнец одновременно являлся и серебряных дел мастером, и слесарем. Ремесленников-кузнецов было не очень много, всего лишь один-два на крупный сумон, а по всей Туве число их вряд ли достигало сотни. Из всех ремесел кузнечное дело было лучше поставлено технически. Тувинские кузнецы производили хорошие удила, замки, ножи, огнива, наконечники для стрел, пряжки, курки для кремневых ружей, украшения на седла и узды, женские украшения из серебра (накосники, серьги, кольца, браслеты и др). Тувинские мастера, изготовлявшие мебель для юрты (шкафчики, кровати), сами расписывали красками свои изделия.

Шорное ремесло существовало в Туве как самостоятельное. Изготавливались преимущественно сбруя верхового коня, седла, чепраки, кожаные фляги и др. Несмотря на неблагоприятные условия развития ремесла, из рук умельцев выходили прекрасные изделия, выполненные с большим художественным вкусом. Отличались, например, изяществом и тонкостью работы шахматы, обращала на себя внимание художественная орнаментика многих чепраков, сундуков, женских украшений, кожаных сосудов. В художественной резьбе по камню и дереву, в орнаментике прослеживаются интересные и яркие традиции древнего «звериного» стиля, расцвет которого ведет начало со скифского времени.

Как и прежде, основными были два типа жилища. У западных тувинцев, как отмечалось выше, использовалась разборная юрта с деревянным легким каркасом, покрытая войлоком. В большинстве районов она называлась древним тюркским термином «өг». Ее легко и быстро устанавливали и разбирали, перевозили на быках вьюком. Деревянный каркас юрты — ее стены — представлял собой шесть — восемь звеньев складной решетки. Крыша была куполообразной, из тонких длинных палок, привязанных одним концом к решетке, а другим вставленных в деревянный круг, служивший одновременно и светодымовым отверстием. Ориентировалась юрта по-древнетюркски — входом на восток, но в южных районах по монгольскому обычаю — на юг. Дверь делали либо из войлока, либо из дерева. Остов юрты покрывали семью полосами войлока определенной формы и размера и скрепляли веревками. Пол был земляной, но застилался войлоком, шкурами и т.п. В центре юрты на земле устраивался очаг с железным таганом на трех ножках, в котором варили пищу. Костер давал тепло в холодное время года, а вечером освещал юрту. Юрта не имела перегородок. Правая от входа сторона была «женской», и здесь, почти у самой двери, находилась кухня. Левая сторона — «мужская»: здесь близ двери лежали седла, сбруя, здесь же держали скот-молодняк в холодное время года. Прямо против входа за очагом находился почетный угол (тор), где принимали гостей и сидел хозяин.

Утварь была приспособлена к перекочевкам. Она состояла из кухонной деревянной полки, кровати, шкафчиков со створками или выдвижными ящиками для хранения различных мелких вещей и ценностей, низенького деревянного столика, который ставился перед сидящими на полу гостями, кожаных мешков для хранения зерна, одежды и пр. В переднем углу у многих, особенно состоятельных, тувинцев стояли деревянные столики с предметами буддистского культа. Домашняя утварь делалась из дерева, кожи, войлока и по размерам и материалу была приспособлена к кочевому образу жизни. Наиболее характерны для утвари юрты рядового арата были деревянные кадки или кожаные большие сосуды для хранения кислого молока, деревянные ведра и подойники, выдолбленные из ствола тополя, с волосяной дужкой и берестяным дном, прибитым деревянными гвоздями, деревянные большие ступки для размельчения зерна в крупу и маленькие — для толчения соли и кирпичного чая. Чугунные котлы различных размеров для варки мяса, чая, перегонки кислого молока в вино, ручная каменная мельница, а также различные деревянные чашки, ложки, блюда, кожаные и войлочные мешки для хранения продуктов и посуды почти исчерпывают перечень домашней утвари. Использовались также покупные изделия. Богатые тувинцы пользовались металлическими чайниками, серебряными приборами, фарфоровой и фаянсовой посудой как китайского, так и российского изготовления.

В зависимости от материального достатка владельца юрты ее мебель и утварь имели некоторые различия. Юрта богача была больших размеров, деревянные ее части окрашивались. На полу расстилали орнаментированный прочный белый войлок, ковры — войлочные, с аппликацией, на богато орнаментированных кроватях лежали кроме войлочного матраца меховые одеяла, а также красиво оформленные аппликациями кожаные или матерчатые наликовые подушки. На кухонной полке стояла дорогая посуда.

Бедняцкие юрты покрывались коричневым или серым войлоком, служившим до полного износа. Деревянная утварь была бедная и самодельная, нередко на земляном полу вместо войлока лежали подогнанные куски бересты. Самые бедные жили в маленьких чумах, покрытых ветхим войлоком. Каркас таких чумов составляли жерди, связанные вверху в пучок или вставленные в деревянный дымовой круг (хараача), а внизу расставленные по кругу. Называлось такое бедняцкое жилище «боодей».

Для восточных (таежных) районов Тувы основным жилищем был чум (алажы-ог) с остовом из высоких жердей, установленных по кругу. Три из них были основными, определявшими положение остальных, связанных вверху или скрепленных с использованием развилки в одном из основных шестов. Высота чума достигала 4,5 м, диаметр основания обычно не превышал 4—4,5 м. С мая по октябрь пользовались покрышками из трех сшитых полос особым образом вываренной бересты. Покрышки связывали волосяными веревочками. В северо-восточной части Тувы чум покрывали летом сшитыми полосами вываренной бересты, а в остальное время года покрышками служили сшитые сухожильными нитями полости из выделанной кожи копытных, главным образом лося, марала или оленя. В центре чума над очагом висел бронзовый котел, подвешенный на цепи, укрепленной на длинной жерди в центре чума. Под ним разжигали огонь. Вся утварь оленеводов, за исключением котла, обычно бронзового или медного, была изготовлена из дерева и бересты. Спали на полу, подстелив шкуры животных. Кроватью, как правило, не пользовались. При перекочевках большую часть утвари, в том числе покрышки для чума, перевозили в парных вьючных сумах на оленях. Планировка жилища такого типа и расположение в нем предметов почти не отличались от описанных выше и характерных для юрты. При перекочевках остов чума оставляли на месте, а перевозили только покрытие. На промысле охотники пользовались в качестве временного жилища шалашами, сооружавшимися из небольших жердей и крытых ветками.

Срубных жилищ (бажын или ыяш-ог) было мало, и устанавливались они только на зимниках. Из хозяйственных построек и сооружений тувинцы имели крытые загоны, навесы, сараи, маленькие амбары, преимущественно на зимних стоянках.

Питание у западных тувинцев основывалось на использовании различных блюд, приготовляемых из мяса, молочных, а также растительных продуктов. Нередко богатым тувинцам доставляли из Китая и Восточного Туркестана сушеные фрукты, сладости и сахар.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5