Да не оскудеет рука дающего...

помощь”.

Кроме трудовой помощи в конце 90-х годов практиковались и другие формы

оказания социальной помощи общественными организациями и частными лицами:

биржи труда, специализированные мастерские для женщин, воскресные

профессиональные школы и т.д.[67]. Важно отметить, что именно в этот период

появляются новые принципы социальной помощи. Происходила децентрализация

социального призрения и обеспечения, индивидуализация помощи, сами люди

нацеливались на использование своих внутренних ресурсов для решения

собственных проблем[68].

В 90-е гг. в правительственных и промышленных кругах активно

обсуждался также вопрос о социальном обеспечении рабочих, получивших увечья

на производстве. При этом правительство склонялось к тому, чтобы ввести

принцип ответственности предпринимателей за травматизм. Именно в этом духе

были составлены проекты законов, предложенные Государственному Совету

Министрами финансов И.А.Вышнеградским в 1889 г. и С.Ю.Витте в 1893 г. Ввиду

сопротивления промышленников эти проекты были отложены.

Однако в конце 90-х годов движение за введение обязательного

страхования рабочих приобрело такой общественный вес, что не считаться с

ним не могли ни правительство, ни предпринимательские круги. Поэтому 2 июня

1903 г. правительство издало закон “О вознаграждении потерпевших вследствие

несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в

предприятиях фабрично-заводской, горнозаводской промышленности”. Он стал

первым законом, в основу которого был положен принцип обязательного

страхования от одного из видов социального риска. В целом принятие закона

от 2 июня 1903 г. явилось важной ступенью в организации рабочего

страхования, после которой общественная и правительственная деятельность в

этом области значительно активизировалась[69].

Что же касается работы комиссии К.К.Грота по проработке правовых

вопросов благотворительности, общественного призрения, то ее не удалось

завершить. Войны, а затем революции помешали увидеть результаты

деятельности этой комиссии[70]. Законодательство в этой области так и не

было реформировано на современных основах вплоть до начала первой мировой

войны. Однако, несмотря на имевшиеся противоречия и недостатки в

действовавшем законодательстве по вопросам благотворительности и

общественного призрения, о чем шла речь выше, само его состояние и

содержание являлось одним из важнейших факторов развития благотворительного

движения в целом по всей России в конце XIX- нач. ХХ вв.

§ 2. Российское законодательство как фактор развития благотворительного

движения.

История учит, что на формирование благотворительного движения оказывает

влияние несколько факторов и прежде всего: 1) состояние законодательства по

благотворительности; 2) уровень духовной культуры общества; 3) уровень

потребности населения в медико-социальной защите. С этим выводом известного

современного исследователя Б.Ш.Нувахова[71] нельзя не согласиться. Вместе с

тем благотворительность зависит и от многих других факторов, политического,

идеологического, экономического, социального характера.

Особенностью российской действительности до середины XIX в. было то, что

вся благотворительная деятельность и социальное вспомоществование были

сосредоточены преимущественно в руках государства и церкви. Объяснялось это

несколькими причинами: во-первых, централизацией власти и дальнейшим

ужесточением системы крепостной зависимости, во-вторых, сложившимся к

середине XIX в. сословным делением, фактически уничтожившим общественную

деятельность как таковую. Российское общество нач. XIX в., поделенное на

сословия, представители которых мало общались между собой, жестко

контролировалось властью. Поэтому общество не способно было создать

самостоятельные благотворительные движения, в-третьих, практически вся

крупная торговля и промышленность контролировалась государством. В России

еще не было достаточно сильного слоя зажиточных людей, способных финансово

поддержать независимые благотворительные учреждения.

Абсолютизация верховной власти привела к установлению чиновничьего контроля

за деятельностью учреждений общественного призрения. Благотворительность

также была поставлена под опеку государства и строго централизованных

императорских государственно-общественных организаций[72].

В середине XIX в. наметился, а после реформ 60-70-х годов стал реальностью

новый этап в развитии русского благотворения, который характеризовался не

только бурным ростом числа самых разнообразных благотворительных обществ,

учреждений и заведений, филантропических акций и мероприятий, но главным

образом новыми принципами социальной работы, о чем мы говорили уже выше

(децентрализация социального призрения и обеспечения, индивидуализация

помощи, рациональный подход к формам и методам социальной работы)[73].

Однако выделяемых государственными и благотворительными организациями

средств в силу нужды и бедности в России не хватало на то, чтобы система

социальных учреждений могла полноценно функционировать и развиваться. Стала

очевидной необходимость большего участия общественности в делах попечения,

свободного от правительственного соизволения и контроля. Реформы 60-70-х

годов XIX в. по отмене крепостного права, введению земского и городского

самоуправления предоставили возможность открытия благотворительных обществ

не только с высочайшего соизволения. Начинается рост общественно-

филантропических организаций и заведений, активизируется деятельность

частных лиц в оказании социальной помощи населению[74].

В мощном подъеме и развитии благотворительности в конце 90-х гг. XIX - нач.

ХХ вв. нельзя не видеть и проявления государственной идеологии, пытавшейся

в условиях нарастания кризисных явлений в обществе, приведшим к

революционным событиям 1905 г., повысить престиж власти среди своих граждан

и международной общественности. Вплоть до конца XIX в., как известно,

государственная идеология в России базировалась на известной триединой

формулировке “Православие, самодержавие, народность”. Ее ярким защитником

во второй половине XIX в. был обер-прокурор Святейшего Синода

К.П.Победоносцев, подчеркивающий постоянно в своих статьях и письмах

Императору, что “власть государственная ... утверждается не на ином чем,

как на единстве духовного самосознания между народом и правительством, на

вере народной”[75]. Ему вторил министр внутренних дел Д.А.Толстой в своем

докладе Александру III в 1886 г., что при осуществлении реформы надлежит

руководствоваться не отвлеченными принципами или чуждыми идеалами

западноевропейской государственной теории и практики, а ясным пониманием

коренных, самостоятельных основ русской государственной жизни[76].

Рост масштабов благотворительности в России в конце XIX- нач. ХХ в. был в

определенной степени связан и с промышленным подъемом в этот период, что

способствовало сосредоточению больших материальных накоплений в руках

предпринимательского сословия. Тем самым закладывались экономические

предпосылки для роста благотворительности, частных и общественных

добровольных пожертвований. Одновременно изменилась политика государства к

неимущим, не только потому что репрессиями уже не удавалось удержать

нищавшие слои населения в спокойном состоянии, но и в связи с укоренением в

общественном сознании гуманистических идей, порожденных еще эпохой

Просвещения. Именно при капитализме благотворительность стала значительным

общественным явлением. Свобода предпринимательства должна сочетаться со

свободой идей, свободой выбора[77]. Расширяются и задачи

благотворительности, которые к тому же значительно усложняются.

Наивысший пик в развитии благотворительности в России приходится на

последнее десятилетие XIX - нач. ХХ в. Если в первом десятилетии в России

было всего 28 благотворительных учреждений, то в девятом - 8988, а на

первую половину девяностых годов приходилось - 636[78] (см. Приложение.

Таблица 1).

В 1891-1899 годах было создано свыше половины (53%) всех благотворительных

обществ, возникших в стране с 40-х годов XIX в. К началу ХХ в. в Российской

империи насчитывалось более 11 тыс. благотворительных учреждений (4.762

благотворительных общества и 6.278 благотворительных заведений)[79]. На

каждые 100 тыс. населения приходилось 6 благотворительных учреждений[80]. В

1898 г. (за один год) благотворительной помощью пользовались: в С.-

Петербурге - 107.444 чел., в Москве - 105.158 чел., в остальной России -

952.182 чел.[81].

Основными направлениями в благотворительности в России являлись: а)

правительственная; б) церковная; в) земская; г) общественная; д) частная.

Эти направления могли взаимодействовать как в целом в государстве, так и в

отдельных регионах.

Все благотворительные заведения по своему назначению разделялись на шесть

типов: 1) Призрения (детей и взрослых); 2) Дешевого и бесплатного

проживания; 3) Дешевого и бесплатного пропитания; 4) Трудовой помощи; 5)

Лечебной помощи[82]. Одной из наиболее распространенных форм

благотворительности в России являлось призрение. Сюда относилось около

54,6% всех благотворительных заведений империи[83]. Заведения, относившиеся

к этой группе делились на 2 категории: а) для призрения и воспитания детей;

б) для призрения взрослых. Большая часть благотворительных заведений для

детей состояла в ведении частных лиц и благотворительных обществ[84].

В конце XIX в. (в 1898 г.) благотворительные учреждения в России по родам

благотворения распределялись следующим образом. В С.-Петербурге богаделен

имелось 90, детских приютов - 146, учреждений медицинской помощи - 79, школ

благотворительного характера - 197, детских столовых - 35, ночлежных домов

- 23, дешевых квартир - 34, народных читален - 9. Всего насчитывалось 638

благотворительных учреждений. Вторым крупным центром России, где было

сосредоточено большое количество этих учреждений, была Москва. Однако в ней

находилось меньше благотворительных учреждений, чем в С.-Петербурге - 453.

В остальной России насчитывалось 1304 богаделен, 561 детский приют, 210

учреждений медицинской помощи, 143 школ благотворительного характера, 80

дешевых столовых, 58 ночлежных домов, 43 дома трудолюбия, 15 яслей, 36

странноприимных дома, 8 дешевых квартир, 6 народных читален. Всего 2464

учреждения (см. Приложение. Таблица 2).

Как видим, наиболее распространенной формой призрения для взрослых были

богадельни, для детей - детские приюты. Причем расходы на содержание

богаделен только в Москве за 1894-1904 гг. увеличились с 12 тыс. почти до

100 тыс. рублей[85]. Благотворительных учреждений было больше всего в

Петербурге и Москве.

Благотворительные общества и учреждений распределялись также по

определенным ведомствам: Министерства Внутренних дел, Министерства

народного просвещения, Министерства путей сообщения, Морского министерства,

Министерства земли и государственного имущества, Министерства

Императорского Двора, Ведомства учреждений императрицы Марии, Ведомства

духовного и др. [86]

Наибольше количество благотворительных учреждений относилось к Министерству

Внутренних дел - 2772, духовному ведомству - 713. Общественных

благотворительных организаций было - 959, что свидетельствует о растущей

тенденции к организованным формам благотворительной деятельности и о

широком распространении добровольных общественных организаций. Центрами

благотворительности являлись С.-Петербург и Москва. Именно в этих городах

было сосредоточено наибольшее количество благотворительных обществ и

учреждений: в С.-Петербурге - 972, в Москве - 617, в остальной России -

3370. (см. Приложение. Таблица 3). Дореволюционные статистические материалы

свидетельствуют о том, что в Европейской России, включая Воронежскую,

Курскую, Тамбовскую губернии, наиболее распространенной была частная

благотворительность и благотворительность православного ведомства[87].

Отметим также, что в Петербурге были сосредоточены благотворительные

учреждения, которые удовлетворяли не только местные нужды, но и

распространяли свои заботы за пределы столицы, в разные концы империи. Так,

в Петербурге находились главные управления таких важных благотворительных

Ведомств и учреждений, имеющих многочисленные отделения, рассеянные по всей

стране, включая и губернии Центрального Черноземья, как Ведомства

учреждений Императрицы Марии, Императорского Человеколюбивого общества,

Комитета Попечительства о домах трудолюбия и работных домах, Российского

общества Красного Креста, Общества спасения на водах[88] и др.

При этом Ведомство учреждений императрицы Марии имело - 683 учреждения,

Российское Общество Красного Креста, Императорское Человеколюбивое общество

- 518, Попечительство о домах трудолюбия и работных домах - 274, ведомства

православного исповедания и военного духовенства - 3358, МВД - 6835,

Министерство народного просвещения - 68 и др . Только за один 1898 г.

услугами этих учреждений воспользовалось более 7 млн. человек[89].

Остановимся кратко на их характеристике, поскольку эти учреждения оказывали

свое влияние на развитие благотворительности не только в центре, но и на

региональном уровне, в частности, на губернии Центрального Черноземья.

Одним из старейших в России благотворительных Ведомств являлось Ведомство

Учреждений Императрицы Марии, основанное в 1797 г. по Указу Павла I[90].

Его деятельность распространялась на многие местности России и носила

двоякий характер: благотворительный и учебно-воспитательный. В соответствии

с этим делились и все учреждения Ведомства. К первым, т.е.

благотворительным, принадлежали два воспитательных дома с состоящими при

них округами и обществами об улучшении быта питомцев, 11 богаделен и два

вдовых дома, 15 больниц, лечебниц и родовспомогательных заведений, два

странноприимных дома и др., а также восемь самостоятельных обществ, в числе

которых имелись такие крупные благотворительные единицы, как Московское

благотворительное общество Дамское попечительство о бедных и др.[91].

Особенность этого ведомства состояла в том, что оно было основано царской

семьей на свои средства, носило полуобщественный, полугосударственный

характер, а главное - жило за счет процентов от вложенного капитала (т.н.

кассетный капитал)[92]. Примечательно, что в середине ХIX в. число

учреждений, созданных на средства царской семьи, особ Императорского дома

значительно возросло. Для царской семьи были характерны огромные

пожертвования на богадельни, и это в условиях, когда государство не тратило

ни копейки на социальное обеспечение нуждающихся. Эту особенность выявила

современная американская исследовательница А.Линденмаейр[93]. В целом же с

начала ХIX в. развитие филантропии происходило в рамках наращивания

общественной активности, что достигло своего апогея к концу XIX в.

Следует также отметить многосторонность, значительное количество всех

учреждений, функционировавших под эгидой Ведомства Учреждений Императрицы

Марии. Например, под его началом в конце XIX в. работали больницы,

амбулатории, многочисленные учебные заведения, дома призрения, богадельни,

обширный комплекс детских приютов. Все это свидетельствовало о глубоко

продуманной системе благотворительных правительственных учреждений,

поднимавшей, с одной стороны, авторитет власти у населения страны, а с

другой стороны, способствующей в определенной степени практическому решению

насущных социальных вопросов, определявших в конечном счете благополучие и

спокойствие в государстве, политическую и экономическую стабильность.

К началу ХХ в. Учреждения императрицы Марии имели следующие направления

деятельности:

1) по призрению младенцев. Столичные Воспитательные дома ежегодно принимали

на попечение более 20 тыс. несчастнорожденных младенцев и до 1 тыс.

законных. Призревали в деревнях у воспитателей до 80 тыс. питомцев,

опекаемых Домом до 21-летнего возраста. Дома содержали 100 школ.

2) по призрению детей. Ежегодно в 176 приютах Ведомства призревалось до 14

тыс. детей. В приютах они обучались грамоте, другим наукам по программам

народных училищ и какому-либо мастерству.

3) по призрению слепых. Действовало 21 училище для 700 воспитанников,

обучаемых наукам и доступным для слепых мастерствам.

4) по призрению глухонемых. В специальном училище воспитывалось до 200

детей. Благодаря новейшим способам обучения до 60% учеников начинали

говорить.

5) по женскому воспитанию и образованию. В институтах и других закрытых

заведениях Ведомства и специальных педагогических курсах ежегодно получали

законченное образование свыше 10 тыс. девушек разных сословий и

вероисповеданий. Кроме того, в 3-х Мариинских училища и 70-ти женских

школах воспитывалось ежегодно 6 тыс., в 31 гимназии и прогимназиях,

педагогических курсах Ведомства - до 10 тыс. девушек.

6) по призрению и воспитанию мальчиков. В 2-х коммерческих училищах и

Николаевском Гатчинском Сиротском институте получали образование около 2

тыс. человек.

7) воспитание юношей-дворян. Императорский Александровский лицей - 200

человек потомственных дворян получали гимназическое и академическое

образование.

8) по призрению взрослых. В 36-ти богадельных домах (в т.ч. 2-х вдовьих

домах) ежегодно призревалось до 5 тыс. престарелых, дряхлых и увечных.

9) по оказанию медицинской помощи. В 40 больницах на 4500 коек ежегодно

стационарное лечение получали до 25 тыс. больных, амбулаторно - более 400

тыс. больных[94].

В губерниях Центрального Черноземья в конце XIX в. (сведения на 1896 год)

существовало 8 благотворительных учреждений, относящихся к этому Ведомству

(в Воронежской губ. - 3, Курской губ. - 2, Тамбовской губ. - 3)[95]. Этот

показатель соответствовал среднему показателю по стране - 3 учреждения на

губернию. Поскольку среди них преобладали детские приюты, остановимся

подробнее на общей характеристике именно этого направления деятельности

Ведомства. Характеристику этих учреждений по ЦЧО дадим в дальнейшем в

контексте обзора благотворительных обществ и учреждений по Курской,

Воронежской и Тамбовской губерниям.

Детские приюты. Ведомства учреждений императрицы Марии имели целью

“призрения бедных обоего пола, детей без различия звания, вероисповедания и

первоначальное их образование”. Они давали дневное призрение детям,

постоянное и полное содержание и призревают бесприютных младенцев.

Открывались они по разрешению Императрицы[96]. Непосредственное заведование

приютами в губерниях и областях возлагалось на попечительства губернские и

областные, в уездах - на уездные и окружные. В губернских и областных

попечительствах детских приютов представителями состояли губернаторы и

начальники областей[97]. Суммы на содержание детских приютов складывались

из пособия от опекунского Совета учреждений Императрицы Марии, из пособий

из государственного казначейства, от разыгрываемых лотерей в пользу

приютов; из ежегодных взносов почетных членов и единовременных денежных и

вещественных приношений благотворителей; денег, собираемых на содержание

детей; от кружечных сборов и сборов от концертов, спектаклей, балов,

гуляний; из доходов с недвижимых имуществ, из пособий от городских и

земских учреждений[98].

За один только 1900 год в ведении Ведомства возникло 85 новых

учреждений[99]. Во всех приютах ведомства в 1900 г. призревалось 18874

детей. Число детей, пользовавшихся полным содержанием от приютов достигло

9.410 детей и сверх того 693 ребенка были помещены к частным лицам и в

деревню за плату. Так что всего на полном иждивении приютов призревались

10.103 ребенка. Приютское ведомство обладало относительно хорошими

средствами. К началу 1901 г. оно имело капиталов почти в 9,554.000 руб.,

недвижимых имуществ на 5.920.000 руб., движимого имущества более чем на

243.000 руб., всего же больше чем на 15.700.000 руб.[100].

Рост приютов был связан прежде всего с почином комитета Главного

Попечительства, а также благодаря содействию губернаторов на местах,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8