| |||||
МЕНЮ
| Реферат: Поэтическое наследие поэта XVII века Мухаммада Имина ХиркатиСоловей: (64-1) Сахар: (61-3) Бутон: (22-7) Чаша: (84-9) Чаша жизни: (11-3) Прозрачная вода: (65-9) Цвет вина: (25-3) Одним из объектов сравнения в поэзии Востока - это ресницы красавицы. Сравнение ресниц возлюбленной со стрелами встречается у многих поэтов разных времен. Так, Навои, помимо употребления такого сравнения, считает счастьем, если стрела эта ранит его. Вот что говорит он в одной из своих газелей: Ярамдин чекарга окин саий килман, Ки пайкан сузук ичра махкам болуптур. Или: Ичимдин ничук тарткайлар окин ким, Конул коймасун жан мадад хам болуптур. Почти же признания читаем у Хиркати: Таш карап башига тартип я кашин кирфик окин, Атса мандурман нишана чун мана жанандур (14-4). Иногда поэт с завистью, досадой глядит, как возлюбленная налево-направо пускает свои стрелы-ресницы, будто пренебрегает она им (25-2). Хиркати сравнивает ресницы любимый с колючкой, мечом, кинжалом, ланцетом, пером, войском, метлой, греблей, зарослями кипариса (18-3, 6-3, 13-1, 8-3, 1-6, 7-8, 28-2, 59-7, 22-3). Следующий объект сравнения - брови - схож с ресницами красавицы. Точно так же, как и ресницы, Хиркати сравнивает брови возлюбленной с кинжалом, саблей, ланцетом, луком. Более всего брови сравниваются с луком: Дилбаримнин олтурурга каши яси озгача, Мин масих шагирди тиргузмак дуаси озгача. (81-1) Иногда брови и ресницы идут рядом в одной строке (8-3, 11-4, 39-9, 65-2, 68-1), они не разделимы. Другие сравнения: Кинжал: (82-3) Клинок: (20-2) Меч: (78-7) Хиркати сравнивает брови также с михрабом (ниша в мечети, указывающей направление к Мекке), серпом луны, савсаном (ирис) Мехраб - излюбленный эпитет в классической газели. Так, у Атаи: Фалак-айванана баш ундурурму, Кашин мехрабинин такина муштак? В следующем бейте сравнение брови с молодым месяцем - серпом луны идет паралельно со сравнением красоты лица с солнцем, глаз - с луной. Хуршид зийбига ярамас анжуму хилал, Хоснунга зийб икки хилал икки анжумун (47-2).
То же самое можно сказать и о сравнении бровей с лепестками ириса (савсан): Каддин гулбун, йузун гул, кашларин савсан, козун бадам (36-12). Заслуживают внимания также образы Хиркати, связанные с описанием кос, локонов возлюбленной. "Образ волос (кудрей) красавицы в тексте XI в. строится с помощью сопоставления с можжевельником; в газелях классической поэзии для такого сопоставления привлекаются обычно базилик, фиалка, гиацинт, внимание обращается на форму, фактуру (изогнутая, вьющаяся, пушистая), цвет (темный) и "запах" /23, с. 182/. Хиркати предпочтение отдает гиацинту (сунбул), ирису (савсан): Не сарв била гулда бу шаклу шамайилдур, Не анбару сунбулда бу нав саласилдур (4-1). Как видно из этих строк, Хиркати использует тут два ряда сравнений: гиацинт - длина, пышность волос и амбра - запах. В следующем двустишии (82-6) также проводится целый ряд образов: тмин (зира), уд (название дерева, при тлении издает ароматный запах), гиацинт, шафран, амбра... Сравнения говорят сами за себя. У Хиркати распущенные волосы красавицы уподобляется змеям, стерегущим клад: (6-6). Другие сравнения: Цепи: (22-5) Петля: (65-10) Волосы красавиц - всегда черные, почему они обычно, большей частью, уподобляются ночи. Так, у Хиркати: Зулфидин олди кун кеча хоснидин олди тун ярук, Зулфу йузи магар анин лайли била нахаридур (2-5). Или: Шами авжида йузун от, от узра сачиндур дуд, Буй алди жаханни пак от узра сачин сунбул (50-4). Другой образ в газелях поэтов Востока - родимое пятно, родинка. Этот образ делает лицо красавицы еще краше. У Хиркати сама родинка на лице возлюбленной сравнивает с зеницей глаза и точкой (диакритическим знаком) над арабской буквойﻥ" ", со сторожем рядом с ямочкой на щеке, который защищает ее, красавицу, от влюбчивых и от сглаза, а также с зернышком: Иузун хажрига сабр атмай от узра миск тушкандак, Амас халик япушкан мардуми чашми силхимдур (7-4) Нун ичида нуктадак конлумда халин даги бар (19-1) Сипанд етмас от узра ол сенинки данаи халин, Асийрин банд атмакликка ол бани занахдандур (22-9) Ким табандак от ара халин сипанд данадур, Чашми бад дафиига ол гулру еканни билмадим. (65-8). Перечень объектов сравнений в газелях можно продолжать, наполнять и дальше: подбородок - яблоко, уши - чаша весов, зубы - жемчуг, шея - черенок, стебелек, ножка (лепестка, цветка) (6-5, 22-8), 65-2, 82-5, 44-9). У Хиркати ноги возлюбленной также сравниваются с ножкой цветка, лепестка, а пальцы - бутонами цветка (44-9, 7-1, 44-10). Лирический герой у Хиркати готов сгореть в огне любви, он терпеливо выносит издевательства, насмешки возлюбленной. Он также наделен поэтическими образами, сравнениями, которых насчитывается более двадцати. В большинстве случае в поэтике Востока он сравнивается с соловьем. У Хиркати: Гар жари ситам узра нача нала килурман, Булбул болушум ол гули ханданин учундур (13-3). Таких сравнений можно встретить и в 6-7, 16-5, 31-11, 50-2, 58-6 и других газелях. Часто встречается сравнение с псом (ит, саг): Гумнам итини соргали калса аягин агритип, Хар кадимига мин жахан болса агар нисаридур. Дальше в 25, 27, 30, 43, 48, 60-газелях. В газелях Хиркати лирический герой изображается страдальцем, мучеником, несчастным, одержимым любовью, безумцем. Он не может выплеснуть свою боль, печаль перед своей возлюбленной, поэтому готов довольствоваться общением, беседой с собаками своей любимой. Агар болса муйассар итларига хам забан олмак, Далил ушбуки ол каткан каяшм сари башимдур (21-4) Поэт сравнивает этих животных с их хозяйкой, которая бездушна, бессердечна. Он бы желал, чтобы возлюбленная заимела хоть малую часть сострадания, которыми наделены ее собаки: Агар рагиб есам дил багига васл кадам килмак, (Бахит конлумга итлар михрини рагиб каяшимдур (21-5). В следующих строках поэт сравнивает себя с костью, которую только и собака может возжелать: Амасдур устахани хар итин астида содралган, Гамин ранжи била олган менин жисми табахимду (27-8). Таких примеров у Хиркати великое множество: 5, 24, 27, 28, 29, 31, 37, 42, 43, 52, 59, 75, 77, 78, 79, 83 и другие газели. Встречаются в газелях Хиркати также следующие сравнения: цель, мишень (11-4, 58-6); султан влюбленных (22-11); цветущий луг, цветник (49-7); муха (58-4); безумец (60-13); тень (77-7); зола (25-15, 35-10); гора (28-6); дым (35-10); стелька (44-10); огонь (35-10); дрова (2-3, 55-13); сокол (76-6); рай (36-11); отшельник (60-13); молния (83-4); гром (83-4); кость (27-8); капля моря (50-6); шах бедняков (63-6); земля, прах (64-4); золото (64-6). Лицо лирического героя Хиркати сравнивает с золотом (63-6), цветком (67-5); сердце - коралл (63-6), глаза - солнце (57-3), следы -жемчужины (63-6), потоп (31-9), яхонт ( 57-4), летний дождь (25-10), кровь - вино (41-5), душа, сердце - чернильница (1-6), мишень (78-3), голубятня (58-3), клетка (19-1), обитель печали (82-11), собака (50-5), счастье - бутон (74-4), душа и тело - сыновья Адама Хабил и Кабил (4-9). Другие сравнения: Любовь - мусхаф (книга, Коран) (1-7), огонь (51-3) 62-5), светильник (8-7). Огонь любви - обиталище поэта (56-1). Пленник любви - цель, мишень (43-7). Душа, сердце (чувство) - родник, источник любви (1-8), кыбла (запад, Мекка) (17-2), Шах шахов (35-6). Сердце - кебаб (10-1, 41-5). Слезы - кровь (42-5). Кровавые слезы - хна (42-5). В своих мухаммасах, рубай, таржибанде месневи Хиркати. помимо образов газелей, обыгрывает также свои новые, оригинальные. Свое возлюбленную поэт сравнивает с: колючкой: Мани булбулга гул хам болмасан баг ичра харим бол; Масихом (Айса, Иса): Масихадак олук жисмим ичра аи гул жан сипарим бол; Наездником: Йолунда гард олай туфраг олуп сан шахсуварим бол; Светильник: Олупман ишкин ичра дайима шамъи мазарим бол; Возлюбленная воплощена в рубайятах Хиркати в следующих символических образах: виночерпий эпохи: Таижил айлагил сакии давран отти; время (сезон): Гумнам гулун мавсими бостан отти; томные глаза: Гумнам йугур кози хумарим отти; амулет: Зулфаклари бойинда тумарим отти; бадахшанский яхонт: Отдак кизарип лаил Бадахшан отти; душа: Гумнам йурак тахтини кой жан отти. Такие сравнения встречаются с в таржибанде Хиркати: возлюбленная - это кыбла (страна света, куда обращается молящийся), лирический герой - раб, искра, пылинка. Метафоры В газелях Хиркати: Ишк ахли (Влюбленные): 36-6 Газели (серны) любви: 15-8 Клинок любви: 37-3 Пленник любви: 41-5 Огонь любви: 24-1 Пустыня любви: 29-8 Кафиры любви: 31-9 Море любви: 57-6 Паводок любви: 72-7 Река любви: 57-7 Базар любви: 84-11 Шах любви: 14-1 Страна любви: 57-7 Дерево любви: 3-6 Огонь печали: 32-6 Клинок печали: 72-1 Море печали: 12-6 Муравьи печали: 30-6 Газели (серны) печали: 28-6 Уголок печали: 13-6 Хижина печали: 83-9 Огонь разлуки: 67-5 Тучи разлуки: 60-8 Стрела разлуки: 59-8 Зиндан разлуки: 10-3 Ветер разлуки: 9-4 Ад разлуки: 41-3 Ветер печали, расставания: 77-1 Кинжал печали: 9-3 Птица души: 4-8 Ларец души: 45-1 Сад души: 21-1 Глаза души: 57-5 Крепость души: 14-3 Силок красы: 10-8 Луч красы: 32-3 Тепло красы: 71-5 Двери радости: 10-6 Вино радости: 41-3 Вместилище дум: 15-3 Птица грёз: 83-8 Сад лица: 22-7 Солнце лица: 30-7 Светильник красы: 54-5 Клинок красы: 63-3 Сад страданий: 67-2 Птица страданий: 57-9 Листок жизни: 15-9 Гора души: 29-6 Цветок рая: 4-6 Петля счастья: 15-8 Ветер смерти: 28-8 Стрела печали: 31-2 Стрела гнёта: 3-6 Лоно судьбы: 37-3 Птица взора: 16-5 Метафора в мухаммасе: Подарок красы Зерно верности Садности Чаша свидания Вино любви Лужайка увеселения Цветок красы Метафоры в рубаят: Вино увеселения Виночерпий времени (эпохи) Трон сердца Шах любви Жемчужница души Страна любви Время расставания Метафора в тарджбандах: Искра восхваления Сад восхваления Огонь любви Ветер милосердия Ланцет дум Река разлуки Рука свидания Солнце красы Семья любви Рука любви Камни тирании Страна любви Хиркати умело использует гиперболу: "земля, посеянная милостью бога" - это Кашгар; красоту кашгарских девушек поэт описал так: "мельком брошенный взгляд ее испепелит сердца" и превратит в бадахшанский яхонт; кашгарский мазар - кыблагах, место поклонения всех влюбленных; "жизнь и быт бедняка богаче трона султана" и т.д. Большая часть гиперболических сравнений поэта относится к описанию красоты возлюбленной; она - "вся огонь пылающий" (2-3); "волосы белый день в темную ночь превратят (2-5); лицо чисто, без пятен, как Солнце" (20-3). В поэзии Хиркати, особенно в его газелях, встречается во множестве стилистическая фигура контраста; день и ночь, свет и тень, солнце и луна, рай и ад. Особенно часто встречается антитеза день и ночь. Ее встречаем в газелях: 39-4, 48-5, 51-2, 51-3, 51-17-1, 67-6 и "др. В этих газелях антитеза День и Ночь употреблена в значении "всегда", "постоянно". В своем прямом значении эта антитеза также употребляется очень часто: Йузун михри толун атмай кеча, кундузни фарк утмам Замана коргани йок розгари ман каби харги (30-7) Она встречается еще в следующих газелях: 48-6, 55-15, 65-12, 71-1. Антитеза Солнце - Луна: Не михр ила мах ичра бу кием яруглук бар, Хажрин кечаси билмам не важр ила зайилду (4-2) Встречается также в газелях: 23-5,31-5, 34-6, 43-4, 47-2, 50-7, 60-8, 82-9. Антитеза Cвет и Тень: Жаханга шами толса чикмаса кун тийрлик катмас, Бу ран аламга, аи Гумнам, жанан нури туташипдур (23-9). Ночь и Утро: Хижран туни козга нача бихад кара болса, Чун субх умидим рухи табанин учундур (13-2). Ночь и День: Равзи оавшандур йузун сачин урур бир тийра тун, Шам вактида шафакдак йаткурур тун ичра кун (71-1). Темнота и Солнце: Тийра конулга хар заман салса йузун хаяли нур, Килмади бу конул ойи кун йузидин зия керак (42-6). Темнота и Рай: Мана йок тийралик жаннат каби дайим ерур равшан, Ка нури уршдин ким болди атушвар ман янлиг (36-11). Рай и Ад: Хоснин нури таб атса жаннат корунур давзах, Васлин йок еса килмам жаннатни ватан сансиз (32-3). Яд и Сахара Жаннат тиламан кавсар атин алман агизга, Лаилин гами захр ердию маккар шикан аттим.(56-5). Поэма «Мухаббатнаме ва мехнаткам» Хиркати Наряду с такими письменными поэтическими жанрами, как газель, рубай, касыда, мухаммас, туюг, месневи, издревле существующими в литературе Востока, особое место в творчестве поэтов занимает жанр дастана со всеми присущими ему особенностями. Особенности эти заключаются в том, что дастан являясь эпическим жанром в литературах и фольклоре Ближнего и Среднего Востока и юго-западной Азии, обычно представляет собой обработку сказочных сюжетов, легенд и преданий. Дастаны бывают поэтому трех видов: прозаические, стихотворные и смешанные -последовательное чередование прозы и стиха. По происхождению дастаны делятся на устные и литературные, которые тесно взаимодействуют. Так, "многие авторские дастаны со временем обретали устно-народное бытование и переставали чем-либо существенным отличаться от фольклорных произведений" (1. 87). И, наоборот, отдельные традиционные сюжеты и персонажи фольклора используются поэтами для создания собственных произведений, по-новому преобразуя жанровые, композиционные, художественные особенности народных дастанов. Другие отличия устного и письменного дастана касаются их формы, строения. По типу стихов дастаны в устном народном творчестве имеют свободную стихотворную строфу и рифмовку, то есть, в письменной литературе - форму эпической поэзии месневи. Далее: в дастанах устного творчества часто чередуются проза и стихи, форма дастанов письменной литературы - в основном стихотворная. Незначительные прозаические вкрапления служат либо связующим звеном между главами, частями дастана, либо для характеристики действий или персонажей. "Язык этой прозы образно не богат, прост, не эмоционален в отличие от языка стихотворных частей, где образный арсенал поэзии используется очень широко" (1. 87). Этими арсеналами являются "гиперболизация, идеализация героя, фантастические и приключенческие ситуации, любовно-романтические сюжетные линии, словесные и сюжетные клише, четко разработанные шаблоны концовок и зачинов" (там же). Развитию и совершенствованию жанра дастана внесли неоценимый вклад своими романтическими поэмами такие поэты-классики, как Фирдавси (X век), Юсуф Хае Хаджиб (XI век), Низами (ХП-ХШ вв.), Дехлеви (XIII-XIV вв.), Джами, Навои (XV в.). Традиции их продолжали десятки последующих поэтов, обогативших жанр новыми формами и содержанием. Особую роль в развитии дастана сыграла Хамса (Пятерица). Эту новаторскую форму стихосложения ввел в письменную литературу азербайджанский поэт Низами, которого продолжали Хосров Дехлеви, Абдрахман Джами, Алишер Навои, Хамдулла Челоби. Основываясь на отдельных романтических поэмах Низами, создали свои варианты последующие азербайджанские классики: Ариф Ардобили ("Фархаднаме"), Ассар Табризе ("Михр вк, Муштари"), Шах Исмаил Хаттам ("Юсуф и Зулейха"), Фузули ("Лейли и Меджнун"). Такая традиция была и в персидско-таджикской, узбекской, уйгурской литературах. |
ИНТЕРЕСНОЕ | |||
|