Реферат: Идея панарабизма в региональном измерении

Характерно, что арабские страны не выступают против глобализации как таковой, считая ее объективным явлением. Они против идеологической заостренности явления, его политически и экономически однозначной сущностью, цель которой – преобразовать мир, в том числе и арабский, на принципах западного видения и трактовки мирового экономического устройства.

В этом случае арабские государства могут лишиться экономической самостоятельности, а не обладая таковой, они оказываются перед угрозой утраты и политического суверенитета. Отсюда и настороженное отношение к политическим последствиям глобализации как инструменту продвижения западных интересов за пределы западного мира.

Возможно, арабский мир проявляет пассивность перед новым явлением мирового порядка не только по причине своей разобщенности, но и потому, что не уверен полностью в своей возможности активно противодействовать наступлению нежелательных реалий, поскольку это борьба в неравных условиях. Ведь, если совокупный бюджет арабских государств составляет 400 млрд. долл., то бюджет одной только компании «Майкрософт» почти равен ему14. Результат борьбы в таком случае будет предопределен заранее, что угнетает потенциал противодействия, переводит его в пассивную форму.

Тем не менее, в этих условиях арабские страны ищут решения, которые могли бы помочь им выстоять в противостоянии с Западом и инспирированной им глобализацией, мобилизовать внутренние силы и ослабить тем самым негативное воздействие грядущего НМЭП на их экономику и социальную сферу. Арабские экономисты осознают важность момента и считают, что их страны переживают переломный момент, обусловленный либерализацией мировой торговли, нарастанием конкуренции, снятием экономических ограничителей и созданием предпосылок единой мировой системы, подминающей национальные, страновые экономические системы15.

На фоне распространяющегося пессимизма по поводу того, что нет средства от глобального наступления монополий, тем не менее рядом арабских авторов высказывается уверенность в том, что арабский мир может создать собственный лагерь, который заявит о своих правах и притязаниях. Они также признают, что арабские страны не всесильны, поскольку не могут мобилизовать свой экономический потенциал в такой степени, чтобы осуществить свои замыслы в экономике, социальной сфере и политике. Но есть предпосылки к этому в виде того, что арабская экономика подошла к новому этапу в своей эволюции. К концу XX в. сложились производительные силы, которые могут стать трамплином для наращивания в них нового качества. Возникла производственная инфраструктура современного типа, принесли определенный результат инвестиции в образование и в профессиональную подготовку, изменилась структура населения и занятости, которые в целом эволюционировали в направлении, соответствующем общей тенденции мирового развития16. Как следствие, совокупный ВВП арабских стран вырос с 28 млрд. долл. в 60-е годы до 500 млрд. в 90-е годы17.

Но вместе с тем мировые сдвиги в виде образования крупных региональных группировок и начавшейся глобализации экономики могут стать серьезным вызовом арабскому миру. С одной стороны, арабский мир может оказаться в изоляции, так как могущественные группировки, в которые он не входит, создают благоприятные условия для торговли между своими членами, с другой, – он не будет иметь широкого доступа к передовым технологиям, и возможности его жизнеообеспечения окажутся подорванными. Чтобы избежать этого, необходимо осознание всем арабским сообществом опасности отделения от общемирового процесса, каким бы неблагоприятным он ни казался в его начальной стадии. Тем более, что предпосылки для образования собственной региональной группировки на Арабском Востоке имеются. Этот район в целом (несмотря на огромные пострановые различия, о которых говорилось) располагает большими людскими ресурсами в 240 млн. человек, промышленной базой, преодолевающей в отдельных сегментах фабрично-заводскую стадию, сельским хозяйством, функционирующим в ряде отраслей на интенсивной основе, мощными природными ресурсами, что позволяет ему самообеспечиваться по ряду параметров и не испытывать по ним таких дефицитов, как то свойственно большинству развивающихся государств.

Поэтому арабские страны, хотя и медленно, но пытаются нащупать общие точки соприкосновения, чтобы создать свои институциональные структуры и консолидировать свой регион, чтобы быть готовыми взаимодействовать в рамках глобализации с другими региональными образованиями, хотя и заведомо более мощными, но не в одиночку, а в составе группы, что сулит большую степень сопротивляемости и адаптации к новым условиям.

В последнее время проявляется определенная активность в том, что касается своего рода организационного переустройства системы межарабских структур и их сближения с родственными в других странах. Не исключено, что обсуждаемые ныне проблемы, связанные с Европейско-средиземноморским партнерством, приведут к тому, что в нем будут как бы растворены два арабских образования – Магрибинская федерация, которая ныне фактически бездействует, и Совет арабского сотрудничества, образованный Египтом, Иорданией и Йеменом и заморозивший деятельность после оккупации Кувейта. При этом АРЕ и Иордания входят в Европейско-средиземноморское партнерство, в котором уже участвуют Израиль и Турция.

Имеется еще одна региональная группировка в виде ССАГПЗ, которая может инициировать дальнейшее развитие основ внутреннего сотрудничества в виде введения унифицированных таможенных тарифов и других мер, что способствовало бы успеху переговорного процесса с европейской структурой и ведению свободной торговли между ними. Если переговоры дадут положительный результат, и ССАГПЗ и европейские структуры договорятся о свободе торговли, то это может резко облегчить межарабскую торговлю через посредство Европы, т.е. устранит препятствия, которые разделяли арабских партнеров еще с момента образования ЛАГ и возникновения их региональных и субрегиональных структур с интеграционными задачами.

Подобный прорыв, возможно, будет способствовать тому, что будут созданы предпосылки для устранения противоречий между самими арабскими странами, ими и Израилем, Сирией и Турцией и т.п. Во всяком случае, Барселонское соглашение 1995 г. и создание партнерства планировались в широком смысле именно как средство преодоления разногласий и враждебности в районе Средиземного моря, а в узком смысле – как средство решения чисто европейских проблем и тех их аспектов, что были связаны с арабскими соседями. В русле этого ставились задачи – добиться свободы торговли между 27 странами, а также обеспечить безопасность, мир и стабильность, а в качестве сопутствующей цели выдвигалось стремление обеспечить и «экономическое сотрудничество и улучшение отношений между на-родами региона»18.

Барселонское соглашение преследовало и другие цели, в том числе требовало от подписавших его стран «либерализовать экономики, улучшить отношения друг с другом, отрегулировать финансовую ситуацию, гарантировать основные свободы и права человека в качестве предпосылки заключения соглашений с ЕС»19.

Однако это задача стратегического порядка, поскольку положение в периферийных странах не отвечает требованиям союза. В рамках партнерства с ЕС заключены соглашения еще с четырьмя региональными субъектами – Израилем, Палестинской автономией (принятой в противовес Израилю), Тунисом и Марокко. В то же время членство других арабских стран обставлено многими препятствиями. Они должны добиться темпов роста в 6%, тогда как по региону в целом они не превышают 3%, что не позволяет обеспечить занятость рабочей силы, увеличивающейся на 4% в год20. То есть арабским странам предстоит длинный путь, чтобы дорасти до сотрудничества с Европой в рамках одной региональной структуры.

Но на пути сближения стоят не только экономические причины. Внешнеполитические моменты также играют большую роль, представленные в виде членства Израиля, что исключает в нынешних обстоятельствах движение арабских стран к Европе. Кроме того, и Израиль не заинтересован в расширении арабского присутствия в европейской структуре, поскольку намеревается стать своего рода представителем Европы и США в регионе и служить посредником в отношениях своих арабских соседей с ними подобно тому, как это имеет место применительно к Палестине21.

В течение длительного времени в регионе муссируется идея создания ближневосточного проекта, в котором ключевая роль отводится Израилю. С экономической точки зрения, впрочем, как и с других, этот проект имеет выраженный произраильский характер, поскольку ориентирован именно на закрепление израильского превосходства за счет экономической экспансии. Арабским странам отводится роль поставщика дешевой рабочей силы на предприятиях с вредной экологией, которые будут выводиться из Израиля и размещаться в арабском мире. При этом выгоды арабов ограничатся только созданием рабочих мест, число которых не может быть велико. Арабские политологи считают, что подобный проект не даст возможности поднять прожиточный минимум арабских трудящихся, повысить душевой доход и вообще как-то заметно изменить картину экономического благосостояния в арабском регионе. Но это, возможно, завышенные требования, которые не могут быть реализованы по определению, поскольку для этого нужны совсем другие масштабы кооперации, сотрудничества и интеграции, о которых в таком ключе речь не идет, тем более для этого необходимы внутренние предпосылки в виде роста экономик, оптимизации производств, соответствующей макроэкономической политики.

Специалисты предсказывают неуспех этого предприятия главным образом по политическим соображениям. Израиль способен существовать на автономной основе, хотя его интерес к арабским возможностям велик. Ведь превращение арабских стран или даже части их в рынок для израильских товаров еще более увеличит региональное значение Израиля, увеличит и его ВВП, который уже сейчас превышает таковой же Египта, Сирии, Ливана и Палестины, вместе взятых, и составляет 70 млрд.долл.22

Возможно, последствия экономического сотрудничества арабских стран с Израилем и не будут однозначно отрицательными. По крайней мере, в литературе не приводятся расчеты, категорически указывающие именно на такой результат. Большую роль для арабской стороны играет политический фактор и психологическое неприятие любой инициативы со стороны Израиля в экономической или в любой иной сфере, хотя вполне ясно чисто умозрительно, что сильный партнер будет иметь и бόльшие выгоды от взаимодействия. Не случайно многими арабскими исследователями признается, что «негативизм арабов по отношению к израильскому правительству – это результат накопленного недовольства от поведения Израиля в эпоху Ликуда или Нетаньяху»23. В свете этого в огромной степени сотрудничество возможно только после нормализации отношений, но и тогда оно, бесспорно, будет подвержено серьезным испытаниям в силу инерции неприязни и враждебности.

Все вопросы восстановления контактов с Израилем «в обязательном порядке увязываются арабскими странами с тем, чтобы найти средства противодействия стремлению Израиля навязать свое видение процесса урегулирования и … получить односторонние выгоды от своей экономической политики в регионе»24. Арабские экономисты, вынужденно занимающие алармистские позиции, полагают, что Израиль стремится показать, что арабские государства не могут освоить иностранные инвестиции и найти рынки сбыта своей продукции вне рамок интеграции с ним. Арабы призывают к установлению в первую очередь межарабского сотрудничества в регионе, что следует хотя бы из деятельности Египта, который настаивает на создании общего арабского рынка, чтобы Израиль не мог стать центром регионального экономического взаимодействия, хотя за ним могло бы быть признано право равноправного партнера в сотрудничестве. Но для этого арабский мир должен добиться успехов на поприще интеграции, чтобы предстать если и не монолитным организмом, то хотя бы структурой с выраженным минимумом интересов, удовлетворяющих всех.

Однако в нынешних обстоятельствах практически невозможно представить, что арабские планы регионального сотрудничества предусматривают в какой-то степени участие Израиля в качестве партнера. Не случайно, и это можно повторить, в арабском мире широко отмечается, что арабский общий рынок должен быть создан прежде, чем встанет вопрос о реализации других идей в этой области, поскольку рынок одной нации должен иметь приоритет над рынком, где участвуют представители других.

Хотя объективно интересы региона требуют в целом взаимодействия всех стран, пока субъективный фактор (как арабский, так и израильский) обладает сильной инерцией. Даже урегулирование ближневосточной проблемы едва ли сразу откроет возможности для сотрудничества между евреями и арабами. Примером этому служит Египет, где по прошествии многих лет после Кэмп-Дэвида не отмечаются подвижки в сторону хозяйственного сближения с Израилем. Таково же положение и с Иорданией, в которой наблюдаются лишь отдельные проявления взаимодействия с израильским предпринимательством, но о широких контактах речь не идет даже в таких проектах обоюдной важности, как экологические и водноресурсные.

В целом же, видимо, следует указать, что для того, чтобы противостоять или использовать в своих интересах такие явления общего плана, как глобализация и регионализация или более частные проявления в виде, например, попыток сближения Израиля с арабским миром, этому последнему следует предпринять меры для превращения в организованную структуру с сильным интеграционным компонентом, а его представителям – выработать стратегию консолидации усилий в целях достижения интеграции и образования единого фронта для взаимодействия с внешними контрагентами. Только такой подход следует считать магистральным в нынешней обстановке стремления даже наиболее развитых стран к интеграции. Вероятно, что интегристские тенденции для них важны не как оружие против развивающихся стран (хотя это дополнительно усиливает позиции Запада в отношениях с развивающимся миром), а как средство перераспределения возможностей и оптимизации хозяйственных потенциалов в расчете на еще большее усиление факторов экономического роста.

В этих обстоятельствах арабским странам следует особо озаботиться сплочением на интеграционной основе, чтобы лучше осознавать свои экономические интересы и иметь возможность отстаивать их на коллективной основе.

В арабском мире широко распространено мнение, что предтечей арабской интеграции может стать формирование арабского общего рынка. В серьезной арабской прессе постоянно публикуются материалы, в которых муссируется необходимость создания общеарабской структуры, которая могла бы быть стержнем межарабского сотрудничества в его наиболее тесной форме и дать импульс консолидации арабских стран в масштабах, способствующих реанимации идеи общего рынка, способного быть антиподом уже народившихся международных экономических союзов и группировок. Ведь такой рынок мог бы, по словам крупного египетского экономиста, со временем «увеличить арабское производство, сделать более объемными их торговые связи, усилить инвестиционную активность капитала, создав альтернативное применение для свободных активов и сузив возможности их проедания и истощения в результате инфляции, экспроприации и замораживания»25.

Нынешний момент может считаться благоприятным с точки зрения возможностей для мобилизации экономических инициатив арабских стран в русле активизации идеи общего рынка, поскольку именно сейчас развертываются приватизационные процессы и обнаруживается тенденция к росту частного сектора, а арабские правительства все более ощущают необходимость снятия таможенных ограничений между родственными государствами26.

Действительно, арабские страны разобщены. Лишь экстремальные события типа арабо-израильского конфликта способны подтолкнуть их к некоторым совместным демаршам. Слишком же разные экономические интересы и финансовые возможности не дают им оснований к интегристским действиям и к такой организации регионального экономического пространства, которая позволила бы мобилизовать общие усилия хотя бы в отдельных нишах, обеспечивающих коллективизм усилий и их концентрацию на наиболее обещающих направлениях. Это борьба с бедностью, экологические проблемы, другие вопросы жизнеобеспечения арабских стран как разных частей не состоявшегося пока единого целого. Индивидуализм арабских государств столь высок, что они не могут принять решения даже при наступлении глобализации, воспринимаемой значительной частью арабских экспертов как угроза. Все еще для многих она ассоциируется с американизацией, а это мощный раздражающий фактор, который и ранее сплачивал арабов на прежних этапах в неприятии западной идеологии, к тому же несущей в себе элементы нового колониализма. Возможно, что такое неприятие подпитывается не столько идеологическими опасениями, сколько чисто прагматическими соображениями, поскольку арабское общество не чувствует в себе силы противостоять новому напору вестернизма и расценивает его наступление как заведомо неблагоприятное для себя.

К тому же, как отмечалось, внутри арабского сообщества не вызрели объективные предпосылки, чтобы естественным образом вписаться в новые мировые схемы организации торгово-экономических отношений. Между тем, по словам известного египетского философа С. ас-Сейида, «противостояние между противниками и сторонниками глобализации и неприятие тех и других многими арабскими мыслителями и аналитиками создает путаницу в умах арабов, большинство из которых не знает ныне, куда идти и к чему стремиться. Спекуляции вокруг явления, неясность его содержания, дробность мнений по вопросу создают неуверенность относительно того, как действовать в сложившихся обстоятельствах – принимать или отвергать, оценивать положительно или отрицательно глобализацию. По существу, идеологи, ответственные за просвещение нации, потерпели провал в своих попытках очертить рамки явления и показать, как следует с ним взаимодействовать на верной основе»27.

Только сейчас арабский мир начинает осознавать, что игнорирование глобализации, односторонняя ее трактовка может существенно ущемить арабские экономические и политические интересы уже в обозримом будущем по мере нарастания процесса и игнорирования его арабскими правительствами. Во всяком случае, на форуме в Бахрейне в апреле 2000 г. было заявлено, что «арабам следует определить параметры явления, дать его четкие характеристики и уяснить, наконец, каким образом можно вписаться в процесс, чтобы получить положительный эффект от этого, и как использовать во благо предоставляемые им возможности, избежав негативного опыта». И далее – «подобный подход неизбежен. Ведь глобализация – не химера, а факт, реалия, которую следует учитывать и принимать во всех ее проявлениях, при этом ошибочно пассивно ожидать развития событий или не брать их в расчет, поскольку такая позиция чревата изоляцией и крупными потерями»28. Другими словами, взвешенное отношение должно быть оптимальным при рассмотрении глобализации применительно к арабским странам. Но пока такая трактовка не закрепилась в общественном сознании арабского мира. Только небольшая часть стран региона вступила в ВТО, другие не могут приобщиться к глобализации и стать членами структуры в силу неустроенности своих экономических систем и неготовности принять правила, определяющие жизнеспособность развитых государств.

Ведя речь о необходимости региональной интеграции арабских стран (как предпосылке подключения к глобализации) в той или иной форме, следует четко представлять, что в итоге перед ними, видимо, нет иного выбора, кроме регионального объединения, несмотря на разницу в подходах, ситуациях и интересах. Логика развития должна быть такова, что арабские страны будут подталкиваться событиями к регионализации как важному инструменту взаимодействия с внешней экономической средой в условиях глобализации. Весь вопрос лишь во времени и в темпах осознания важности явления и выработки стратегий для включения в глобализационный процесс. Альтернативой этому может стать изоляция и выдавливание наименее гибких арабских стран на окончательную периферию мирового экономического движения. Воспрепятствовать этому процессу и содействовать процессу региональной интеграции, возможно, помогут новые явления в хозяйственной сфере арабских стран, возникшие в ходе движения их к рыночной экономике.

Список источников и литературы

1.   Guerrieri P. Globalism and Regionalism in the World Economy and me Middle East // The Middle East in Global Change. – L., 1997. – C. 163.

2.   Там же, с. 164.

3.   Там же, с. 166-167.

4.   Там же, с. 164.

5.   Там же, с. 168,.

6.   Там же.

7.   Там же, с. 169.

8.   Там же, с. 170.

9.   Там же.

10.   Padoan, P. The Political Economy of Regional Integration in the Middle East // The Middle East in Global Change. – L., 1997. – С. 197.

11.   Ясин, Ас-Сейид. Аль араб фи сияк ат-тагайюр аль-алямий // Аль-Ахбар аль-Халидж. 10.02.2000.

12.   Там же.

13.   Рашид, Фаузия. Хель якуну аль-араб дахая асри-ль-ауляма // Аль-Ахбар аль-Халидж. 07.02.2000.

14.   Там же.

15.   Аль-Вади, Ахмад Низар. Аль-ахамийя аль-истратиджийя ли танмия ат-таавун аль-иктисадий аль-арабий // Нидаль аль-Феллахин. 05.08.1998.

16.   Там же.

17.   Там же.

18.   Удван, Абдель Джабир. Ат-такаруб аль-арабий аль-арабий абра аурубба // Аш-Шарк аль-Аусат. 19.06.1998.

19.   Там же.

20.   Там же.

21.   Там же.

22.   Дияк, Маджд Абу. Аль-машруа аш-шарк аусатый ау аль вахм би айина // Аль-Хаят. 01.01.1997.

23.   Там же.

24.   Там же.

25.   Аль-Хаят. 31.01.1997.

26.   Там же.

27.   Ас-Сейид, Сами. Аль-ауляма бейна аль-аклянийя ва-т-таассуб // Аль-Ахбар аль-Халидж. 01.05.2000.

28.   Там же.