Дипломная работа: Культурная жизнь общества: поздний "сталинизм", "оттепель", "застой"

Большую роль в общественной и художественной жизни тех лет играли журналы. Определились две тенденции в духовной жизни общества. Одна из них – борьба за преодоление стереотипов сознания предшествующей эпохи, за обогащение советской культуры всем тем, что было создано предшествующими поколениями. Эта тенденция с начала 60-х годов воплощалась в деятельности журнала «Новый мир» (главный редактор А.Т. Твардовский). Другая тенденция – сохранение идеологических схем и установок недавнего прошлого, продолжение административного вмешательства в культуру – была связана с журналом «Октябрь» (главный редактор В.А. Кочетов).

С середины 60-х годов, когда «оттепель» в духовной жизни общества стала постепенно сменяться «заморозками», когда усилился административный контроля за культурной жизнью, деятельность «Нового мира» встречала все больше препятствий.

Однако идеалы, которые несла Октябрьская революция, - идеалы демократии и свободы, подлинного гуманизма и интернационализма – продолжали жить в народе, несмотря на все извращения сталинского режима, на сопротивление административно-командной системы.

Итак, после Великой Отечественной войны, приступив к восстановлению разрушенного в период войны, советский народ беззаветно трудился, досрочно выполняя планы первых послевоенных пятилеток. Но вскоре в международных отношениях сложилась такая обстановка, которую назвали «холодной войной». Усложнились отношения с бывшими во время войны союзниками.

Такое положение сказывалось отрицательно на развитии культуры, доведении до конца восстановление народного хозяйства. После смерти Сталина, завершения борьбы за власть победил Хрущев Н.С. Наступило время «хрущевской оттепели». Десятилетие пребывания Н.С. Хрущева у власти – это период «оттепели», т.е. ряд преобразований в различных сферах – промышленности, сельском хозяйстве, духовной жизни. Центральной темой происходивших перемен стало развенчание культа личности И.В. Сталина.

«Именно демонтаж и осуждение созданной «отцом народов» системы – красная нить, знакомый признак хрущевской эпохи».26

«ХХ съезд КПСС явился переломным моментом в переосмыслении деятельности Сталина после его более чем тридцатилетнего пребывания на высших постах в партии и государстве».27

Начавшиеся после смерти Сталина процессы освобождения сфер культуры от жесткого партийного контроля и мелочной регламентации спецслужбами государства, преодоления догматизма, относительная терпимость к плюрализму мнений, литературно-художественных и научных школ в 50-60-х годах по-разному проявлялись в различных областях культуры. С наименьшими потрясениями «дестанализация» сказывалась на развитии естественных наук, системы образования. Колоссальные успехи советской науки, которые в ряде приоритетных направлений превосходили мировой уровень, еще больше подняли престиж ученых в обществе. Материальная основа науки непрерывно расширялась. Именно к этому времени относится почти все советские работы, удостоенные Нобелевских премий в области точных и естественных наук – изыскания академиков Н.Н. Семенова (1956), П.А. Черенкова, И.М. Франка и И.Е. Тамма (1958), Л.Д. Ландау (1961) и др.

В эти годы происходит существенное количественное и территориальное расширение сети научно-исследовательских институтов: Приоритет в научных разработках в 50-е годы, как и в 40-е, отдавался интересам ВПК. В 50-е годы произошли существенные изменения во всей системе образования.

Критика «культа личности», начало реабилитации репрессированных и другие признаки потепления общественно-политической атмосферы вызвали повсеместный горячий отклик. Одними из первых на перемены откликнулись Литераторы. Появились новые произведения: «Оттепель» И.Эренбурга, В.Пановой; в журнале «Знамя» появились главы из романа Б.Пастернака «Доктор Живаго», в «Новом мире – статья В.Померанцева «Об искренности в литературе» и др. Но в то же время ощущались сомнения по поводу взятого курса на «десталинизацию». Уже вскоре после марта 1953 г. дали о себе знать группировки реформаторов – антисталинистов и консерваторов – сталинистов, которые породили в дальнейшем все разнообразие направлений в литературно-художественной и общественной жизни страны. Даже первую оттепель уже в мае 1954 г. сменили «заморозки».

«После ХХ съезда КПСС идеологическое давление со стороны официальных политических и литературных начальников на деятелей литературы и искусства было ослаблено. Ответственность за «перегибы прежних лет были возложены на Сталина и Жданова».28

Интенсивность и противоречивость обновленческого процесса в культуре и идеологии получили свое выражение в работе первого съезда художников и второго съезда композиторов (1957), третьего писателей (1959), совещания историков (1962), в периодических встречах руководителей партии с творческой интеллигенцией (1957, 1962, 1963), расширении экспозиционной деятельности музеев и выставочных залов. Открытием целой эпохи стала художественная выставка 1962 г., где впервые были экспонированы полотна 20-30-х годов, не укладывающиеся в рамки «социалистического реализма» и находившиеся в запасниках музеев.

Потепление общественной атмосферы отразилось и на культурных связях с внешним миром.

Развитию литературы способствовали новые литературно-художественные журналы:

«Юность, «Наш современник», «Молодая гвардия», «Иностранная литература», и др.

Центром притяжения либеральной интеллигенции стал «Новый мир», вновь возглавленный в июне 1958 г. А.Т. Твардовским. Большой резонанс в обществе вызвали опубликованные в журнале рассказы В.М. Шукшина, роман В.Д. Дудинцева «Не хлебом единым», повесть А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» о жизни политического заключенного в сталинских лагерях.

Однако в начале 60-х годов повеяло «заморозками» обостряющихся противоречий, борьбы «либералов» и «консерваторов-национализма», т.е. ветрами приближающего «застоя». Зарождается диссенденство.

Итак, период «оттепели» был коротким. Внешнеполитические конфликты начала 60-х годов отрицательно сказались на престиже СССР. Начало 60-х гг. – это период перехода от «оттепели» к «застою».

«Недовольство в стране в значительной мере вызывалось его необдуманными действиями в октябре 1962 г., которые привели к острейшему «ракетному кризису» в отношениях с США, поставившему мир на грань ядерной войны. Его популярность резко упала с повышением цен ан продукты питания. Импорт зерна в 1963-1964 гг. означал крах той самой политики, в которой Хрущев считал себя самым большим специалистом. Недовольство членов Президиума ЦК такими результатами руководства Хрущева уже к началу 1964 г. начало оформляться в заговор против него.

«В одном из проектов доклада, подготовленного Полянским Д.С. (председателем Совета Министров РСФСР в 1958-1962 гг., затем заместитель председателя правительства СССР) от имени Президиума ЦК КПСС на предстоящем пленуме ЦК, Хрущеву предъявлялись серьезные обвинения в провале всех планов экономического развития страны падении более чем в два раза темпов роста экономики.

«Утверждалось, что по его вине авантюристической оказалась и сама Программа КПСС. Осуждались его зазнайство, грубость, некомпетентность… Предлагалось освободить Хрущева от его постов, категорически запретить впредь совмещение должностей Первого секретаря ЦК и Предсовмина, устранить разделение партии по производственному принципу».29

так был низвергнут с политического Олимпа один из самых интересных, незаурядных и противоречивых правителей советской эпохи.

«Свержение Хрущева, - свидетельствуют историки М.Геллер и А.Некрич, - было бунтом жрецов против Верховного жреца, осмелившегося посягнуть на касту служителей культа».30

«Никита-чудотворец» так и не сумел сотворить чудо.

Глава II. Культурная жизнь эпохи «застоя»

§1. От «двоецентрия» к «двоемирию» культуры.

Сразу после ХХ съезда КПСС партфункционеры забили тревогу. По итогам обсуждения закрытого доклада Н.С. Хрущева о преступлениях сталинской эпохи было оперативно принято специальное постановление, где с беспокойством и явным неодобрением говорилось об «имевших место на собраниях партийных организаций отдельных антипартийных выступлениях, в которых под видом осуждения культа личности ставились под сомнение правильность политики партии и решений ХХ съезда, содержалась клевета по адресу партии и советского общественного мозга, огульно охаивался и дискредитировался партийный и государственный аппарат».1

Так в худших традициях сталинской эпохи были расценены искренние суждения рядовых коммунистов о насущных вопросах жизни партии и общества. Руководство границы критики компартии и советского политического режима. В то же время в послесъездовский период формируется тенденция прямого восхваления первого секретаря ЦК КПСС Хрущева Н.С.

На XXI и особенно на XXII съездах КПСС выступающие Хрущева упоминали в связи с различного рода заслугами, инициативами, цитировались его высказывания «Близкий друг народов всей страны», «Космический отец», «проводник правды, прогресса, жизни и счастья», «надежда человечества» - такие славословия звучали в адрес Хрущева. Был узаконен контроль со стороны партийного аппарата над всеми сторонами жизни общества, а на XXIV съезде партии (1971 г.) было закреплено право контроля деятельности администрации в НИИ, учебных заведениях, учреждениях культуры и здравоохранения (в промышленности и сельском хозяйстве оно существовало и раньше).

Исследованием академика Н.П. Федоренко (2001 г.) установлено, что национальное богатство страны в 50-е годы прирастало в среднем на 10% в год. В целом хрущевский период правления (1953-1964) характеризуется ежегодным приумножением национального богатства на 9,3%. Итог мог быть более впечатляющим, если бы не издержки безудержного реформаторства.

Со смещением Н.С. Хрущева и приходом к власти Брежнева Л.И. для партийно-государственного аппарата наступил «золотой век». В качестве главного своего лозунга он выдвинул идею «стабильности кадров, что в большинстве случаев означало пожизненность номенклатурных постов, вело к безнаказанности руководителей, коррупции, разрыву между словом и делом. Объективно эта «стабильность» вела к консервации, неизменности режима.

Уже первые решения возвращали к прежним, привычным структурам управления. Были упразднены «хрущевские» совнархозы и восстановлены отраслевые министерства. В середине 80-х гг. реформа обернулась старением кадров. Был узаконен контроль.

«Пришедшие к власти лидеры были едины лишь в одном – в решимости положить конец хрущевским новациям и новому изданию «культа… измене принципа коллективности руководства. В остальном они существенно разнились. А.Н. Косыгин был известен как сторонник реформ… Ю.В. Андропов – как сторонник последовательного продолжения курса ХХ съезда партии и решительных мер в защиту социалистических ценностей, А.Н. Шелепин – как сталинист. Л.И. Брежнев занимал центристские позиции».2

позиция нового первого секретаря ЦК КПСС в сочетании с его личными качествами (отсутствие амбициозности, радикализма, нерешительность, осторожное пользование властью) оказалось наиболее приемлемой для большинства членов нового коллективного руководства.

Первые шаги нового руководства были продиктованы стремлением покончить с «волюнтаризмом» Н.С. Хрущева в области партийно-государственного управления. На ноябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС с докладом «Об объединении промышленных и сельских областных, краевых парторганизаций и советских органов» выступил Н.В. Подгорный. Контрреформы были распространены на советские, комсомольские и профсоюзные учреждения. В сентябре на очередном пленуме ЦК было объявлено о ликвидации совнархозов и восстановлении отраслевых министерств.3

В дальнейшем неприятие реформ стало одной из существенных характеристик нового политического курса. Важный шаг к переходу на консервативный путь был сделан в мае 1965 г. на праздновании 20-летия Победы в Великой Отечественной войне. Линия на отказ от дальнейших разоблачений «сталинизма» прозвучала на XXII съезде партии. Просталинским настроением отвечало и избрание Брежнева не первым (как Хрущева), а генеральным (как Сталина) секретарем ЦК КПСС. Съезд стал ориентиром прошлого, главным из которого было усиление контроля над общественной жизнью. На упрочение позиций партийной номенклатуры были направлены и поправки к уставу КПСС, принятые на XXIII съезде.

Важнейшей составляющей нового политического курса стала концепция развитого социализма, заменившая концепцию развернутого строительства коммунизма.

В 1967 г. в речи по случаю 50-летия Октябрьской революции Л.И. Брежнев объявил, что в СССР построено развитое социалистическое общество. Официально этот вывод был закреплен решениями XXIV съезда партии (март-апрель 1971 г.). На нем был провозглашен курс на повышение эффективности общественного производства и соединение достижений научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства, на расцвет и сближение социалистических наций, достижение большей социальной однородности общества в условиях развитого социализма. Действенных механизмов для реализации этих целей создано не было, однако расхождение теории с реальными социальными процессами, с падением эффективности общественного производства становилось менее заметным, чем при Хрущеве.

«Концепция развитого социализма стала, по существу, крупной ревизией представлений возможности в исторически обозримом будущем построить коммунизм в отдельно взятой стране. Но она оказалась весьма удобной в том отношении, что не разрушала веру в коммунизм, а переводила его строительство из конкретно-исторической задачи в теоретическую. Согласно концепции путь к коммунизму предполагал неопределенно длительный этап развития, во время которого социализм обретал целостность, гармоническое сочетание всех сторон и отношений производственных, социально-политических, нравственно-правовых, идеологических».4

В 1973 г. коллективное партийно-государственное руководство СССР принялось за осуществление мер «по повышению авторитета» своего лидера, сворачивая на уже известную дорогу взращивания «культа личности» Л.И. Брежнева: Герой социалистического Труда с 1961 г.; в 1975 г. ему было присвоено звание генерала армии, а в 1976 г. – Маршала Советского Союза. Он награждается орденом «Победа», золотыми звездами Героя Советского Союза (1966, 1976), становится лауреатом международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1973).

Публичные славословия «дорогого Леонида Ильича» и поток наград все более ширились. Произошли изменения в политическом окружении Брежнева, выбыли: Микоян А.И., А.Н. Шелепин, В.С. Семичастный, Г.И. Воронов, П.Е. Шелест, Н.В. Подгорный.

Выбывших заменили люди, лично близкие генсеку со времен работы на Украине, в Молдавии и Казахстане и др. реформы Косыгина могли бы дать положительные результаты, но вскоре и Косыгин был отстранен.

«Социально-экономическое развитие СССР в 70-е годы проходило под знаком усиления централизованного управления, свертывания реформ и падения темпов роста основных социально-экономических показателей. Оно определялось планами 9-й и 10-й пятилеток, директивы которых были одобрены соответственно XXIV (1971) и XXV (1976 партийными съездами».5

Планы намечали увеличение абсолютного роста производства продукции и национального дохода страны, однако ускорения темпов роста уже не предполагали. Снижение темпов объяснялось возрастающими масштабами производства. Предпринимались меры по созданию высокоэффективной системы противовоздушной обороны, в том числе противоракетной обороны.

В условиях нарастания диссидентского движения в стране, проявлений социальной напряженности власти заботились и об укреплении органов госбезопасности. С приходом к руководству КГБ по борьбе с диссидентами, сотрудники которого были внедрены почти во все учреждения, общественные организации и движения. Они вели скрытые и открытые наблюдения не только за правозащитниками, но и за их потенциальными союзниками.

Широкое использование получила практике заключения в специализированные психиатрические лечебницы, находившиеся на балансе МВД и КГБ. Даже в научных дискуссиях, как и при Сталине направленность споров контролировали офицеры Госбезопасности, что подтверждается соответствующими документами. Так, например, оформлена записка КГБ и Генеральной прокуратуры в ЦК КПСС. Ноябрь 1972 г. «В соответствии с указаниями ЦК КПСС органы Комитета государственной безопасности ведут большую профилактическую работу по предупреждений преступлений, пресечению попыток ведения организованной подрывной деятельности националистических, ревизионистских и других антисоветских элементов, а также локализации возникающих в ряде мест группирований политически вредного характера. За последние пять лет было выявлено 3096 таких группирований, профилактировано 13602 человека, входящих в их состав… Подобные группы были вскрыты в Москве, Свердловске, Туле, Владимире, Омске, Казани, Тюмени, на Украине, в Латвии, Эстонии, Белоруссии, Молдавии, Казахстане и других местах».6

Общественная жизнь в середине 60-х – середине 80-х гг. тоже претерпела изменения.

Смена курса в октябре 1964 г. повлекла за собой идеологические перемены. Но чем сложнее становилась ситуация в экономике и обществе, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях.

Неудивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа идеологией застоя.

Тезис об обострении идеологической борьбе вытекал из сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализма, который «обосновывал» в 30-е годы необходимость массовых репрессий. Обновленный его вариант должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с подрывным влиянием Запада, оправдать запреты и ограничения в духовной жизни.

«Нам необходимо всегда и повсюду… хранить нерушимую верность принципам марксизма-ленинизма, - говорил Л.И. Брежнев в выступлении на праздновании 50-летия Октябрьской революции в 1967 г. – проявлять четкий классовый, партийный подход ко всем общественным явлениям, давать решительный отпор империализму на идейном фронте, не делая никаких уступок буржуазной идеологии».7

Обе идеологические новации были отражены и в Конституции 1977г. Конституция 1977 г. – новый Основной закон, получивший название Конституция «развитого социализма» - была принята 7 октября. Первый ее проект появился в 1936 г., обсуждался вскоре после окончания Великой Отечественной войны, однако до принятия новой Конституции дело тогда не дошло. Новые проекты разрабатывались и позже. На XXII съезде партии в 1961 г. была принята Программа КПСС, и тогда руководство партии и страны в очередной раз решило разработать новую Конституцию, которая, как подчеркивал Н.С. Хрущев, «должна быть приведена в соответствие с программой партии и законодательно закрепить новые формы общественного и государственного устройства нашей страны, соответствующие периоду развернутого строительства коммунистического общества».8

Окончательный проект Конституции был подготовлен в мае 1977 г. 7 октября на внеочередной сессии Верховного Совета СССР 9-го созыва Конституция была принята. В ней подчеркивалась преемственность идей и принципов с предшествующими ей Конституциями 1918, 1924 и 1936 гг.

Конституция состояла из преамбулы и девяти разделов:

1.   Основы общественного строя и политики;

2.   Государство и личность;

3.   Национально-государственное устройство;

4.   Советы народных депутатов и порядок их избрания;

5.   Высшие органы власти и управления;

6.   Основы построения органов государственной власти и управления союзных республик;

7.   Правосудие, арбитраж и прокурорский надзор;

8.   Герб, флаг, гимн и столица;

9.   Действие Конституции и порядок ее применения.9

Главной новацией было наличие преамбулы, где констатировалось построение «развитого социализма» и создание «общенародного государства». Таким образом, «отмирание государства» отодвигалось на неопределенный срок, приоритетной становилась задача всестороннего укрепления законности и правопорядка. В тексте Конституции появились новые разделы: о политической системе общества, о социальном развитии и культуре, о статусе народного депутата. Новая глава (не имевшая аналогов в предыдущих советских Конституциях) трактовала вопросы внешней политики.

Впервые в Основном законе был отражен действительный механизм власти в СССР. Коммунистическая партия называлась «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций» (знаменитая шестая статья).10

На развитие «подлинной демократии» были ориентированы гарантируемые Конституцией новые формы «непосредственной демократии» (всенародное обсуждение, референдум, новые гражданские права). Однако реализация этих прав, как и свобод слова, печати, собраний, оставалась зачастую неосуществимой.

Конституция СССР 1977 г. окончательно оформила консервативный курс брежневской внутренней и внешней политики, узаконила жесткий идеологический контроль партии над обществом, законсервировала взрывоопасные противоречия в национальном вопросе.

Следствием отказа от экономических методов управления стала централизация и бюрократизация управленческого аппарата и его быстрое разбухание. К 1985 г. общая численность управления в стране приблизилась к 18 млн. человек, на каждых 6-7 рабочих приходился один руководитель.

В настоящие бастионы бюрократию превращались министерства и ведомства.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9