Реферат: Друиды и религия древних кельтов

Аналогичные свидетельства содержатся в трудах многих античных авторов. Техника жертвоприношений, практиковавшихся друидами, далеко не сводилась лишь к ритуальному сожжению жертвы. Так, древнегреческий географ и историк Страбон в своей "Географии" описывал обычай разрубать тело жертвы на куски и подвешивать их затем на священных деревьях или на стенах храмов. Существовал также ритуал, согласно которому жертву топили, и подергали ингумации (зарывали в землю), закалывали ножом или копьем и т.д. Лукан, римсеий поэт I в. до н.э., отмечал, что в Галлии для бога Езуса жертву подвешивали на дереве, для Тараниса - сжигали живьем, а для Тевтвтиса ее топили в специальном огромном котле.

Существует мнение, что именно стремление прекратить эти жестокие, устрашающие ритуалы побудило римских императоров запретить на территории Галлии деятельность друидов. Но это не совсем так. Преследования, которым друиды действительно подвергались в ходе завоевания и последующей романизации страны, были вызваны скорее всего не какими-то высокогуманными соображениями римлян, а их стремлением побороть потенциальную оппозицию, в которой они видели - и видели справедливо - силу гораздо большую, чем сила оружия.

В человеческих жертвоприношениях, как и жертвоприношениях в целом, не следует видеть лишь проявление бессмысленной жестокости. Жертва, как правило, носила характер искупительный и предохранительный. Это всегда был сложнейший ритуал, необходимость точности исполнения которого обуславливалась его глубинным священным смыслом. В жертве единовременно воплощалось само божество, умерщвленное жрецом, чтобы затем вновь воскреснуть. Именно в этом и состояла социальная и духовная сущность ритуала жертвоприношения, которое обеспечивало продолжение времени, поддерживало его естественный ход. Поэтому "отлучение от жертвоприношений", о котором писал Цезарь, воспринималось древними кельтами как тяжелейшее наказание: выброшенный из общества, такой человек терял возможность регулярно приобщаться к божественной сути и тем самым выпадал из круга времени.

Идея воплощения божества в жертве подтверждается известным описанием обряда приведения к власти ирландских королей, сделанным уже в 1185г. английским историком и теологом Гиральдом Камбрийским в книге "Описание Ирландии". : "Все люди страны собираются в одно место, туда приводится белая кобыла, белую кобылу выводят пред них, и тот, кого инаугурируют, не как князь, но как зверь, не как царь, но как разбойник, выходит пред людьми на четвереньках, провозглашая себя животным, столь же бесстыдно, сколь и опрометчиво. Кобылу немедленно убивают, разрезают на части и варят, а из варева готовят для него купель. Сидя в ней, он ест от мяса, которое подают ему, а люди стоят вокруг и тоже едят от этого. Затем от него требуетяс испить от варева, в котором он купается, не пользуясь никаким сосудом, ни даже своими ладонями, но лакая ее языком. Когда сии неправедные обряды исполнены должным образом, его королевская власть и право считаются подтвержденными."

В этом странном ритуале ясно прослеживается полузабытый культ лошади как божества, существовавший когда-то у древних кельтов. Еще в континентальной Галлии богиня-мать, носившая имя Эпона, изображалась в виде лошади с жеребенком или всадницы. Эти изображения встречаются в археологических раскопках довольно часто. Ритуальная свадьба с белой кобылой, видимо символизировала брак короля со страной; затем кобылу убивали и съедали, что означало приобщение к телу божества и должно было обеспечить дальнейшее благополучие и процветание и самому королю, и его подданным.

Кельтский воин видел свою судьбу предрешенной, а смерть -- "вершиной долгой жизни". Смерть короля или вождя для племени всегда была поводом собраться на ритуальное сожжение, вспоминая его храбрые подвиги и от всей души принимая участия в погребальных играх. Цезарь говорил о кельтах, что "их похороны величественны и дорогостоящи, и все, что они считают дорогим для них при жизни, они бросают в огонь, даже животных. А незадолго до этого времени, с ними вместе в погребальном обряде хоронили и рабов, и домашних." Это подтверждает Мела: "Они сжигают и хоронят вместе с мертвым все, что было у него при жизни, и бывают сыновья, которые, по своей собственной воле, бросаются в погребальные костры своих родных, желая жить вместе с ними."

Широко известные ирландские поминки и погребальные игры, которые ритуально переосмысляют части древних погребальных практик, всегда были шумными и веселыми, со множеством танцев, песен и тщательно изображаемых фаллических ритуалов. Как сказал об этом один остроумный человек: "жизнь человека обречена на смерть способом воспроизводства, и ее можно скрасить только хорошей историей". Hаше нынешнее мимоходное отношение к погребальной церемонии, вероятно, уникально в истории планеты, и это печальное свидетельство нашей варварской цивилизации.

Инаугурация и выбор нового короля или вождя были так же сложны, дорогостоящи и величественны, как и похороны старого. Первым непременным правилом в Ирландии было, что ни один человек с физическим недостатком не мог быть королем. Исторический король Кормак был вынужден отречься, когда потерял глаз, потому что нельзя было и подумать, чтобы божественная инкарнация проявилась одноглазым человеком. В "Книге Бурой Коровы" XI в. есть упоминание ритуала, которым выбирался король: "Убивали белого быка, и шаман-жрец съедал свою долю мяса и пил его кровь. Пока он лежал в состоянии транса, над ним читали заклинания, чтобы он мог увидеть в сфере грез вид и внешность человека, который должен был стать королем."

Не следует видеть только проявление грубости нравов или бессмысленной жестокости и в обычае кельтов отрубать головы поверженным врагам. Кельты считали, что хранение подобных военных трофеев не только свидетельствовало о доблести воина, но и обеспечивало переход к нему храбрости и ума убитого. Широко упоминаемый в античных текстах и находящий подтверждение в археологических находках обычай "охоты за головами" описывается и в ирландских сагах. Так, например, в саге "Повесть о кабане Мак Дато" герой Конал Победоносный хвалится перед воином Кетом, своим соперником, тем, что "ни разу не спал, не подложив под колено головы коннахта". И между собеседниками происходит короткий, но примечательный диалог:

- Это правда, - сказал Кет. - Ты лучший боец, чем я. Будь Анлуан здесь, он вызвал бы тебя на единоборство. Жаль, что его нет в доме.

- Он здесь, вот он! - воскликнул Конал, вынимая голову Анлуана из-за своего пояса. И он метнул ее в грудь Кета с такой силой, что у того кровь хлынула горлом.

В другой саге - "Смерть Конхобара" - рассказывается, как король уладов умирает из-за того, что ему в голову попадает окаменевший мозг воина Месгегеры. Таким образом, обычай хранить головы врагов подтверждается всеми источниками, по которым проводится реконструкция религии и обычаев древних кельтов, поэтому не приходится сомневаться в том, что он действительно существовал. Однако этот обычай носил, как уже было сказано выше, в первую очередь ритуальный характер, во вторую - представлял собой нечто вроде коллекционирования воинских трофеев и ни в коей мере не имел какого-либо "практического" смысла, который пытались придать ему некоторые античные авторы. Они утверждали, что галльские воины пили воду лишь из черепов только что убитых врагов, наскоро вынимая из них окровавленный мозг.

Пророчества. Возвращаясь к теме распространенных у кельтов жертвоприношений, необходимо сказать и о другой важной стороне этого ритуала. Например, Страбон в IV книге "Географии" писал: "Римляне проложили конец их (кельтов. - Прим. ред.) жестоким обрядам, и также борются они с жертвоприношениями и пророчествами, столь мало похожими на наши. Так, человека, предназначенного в дар богам, ударяют в спину боевым кинжалом и затем, согласно характеру конвульсий умирающего, предсказывают будущее… Все это совершается всегда при участии и по воле их друидов".

В этом ритуальном убийстве с последующим прорицанием будущего также прослеживается стремление обеспечить непрерывность движения времени. Предвидение будущего требовало жертвы, и ею иногда становился человек, чаще - ритуальное животное, приобщение к плоти которого было необходимо для получения скрытой во времени истины. Так, в средневековых ирландских текстах описан обычай, согласно которому друид жевал сырое мясо свиньи или сидел на свежесодранной шкуре быка. Совершив этот обряд символического приобщения к божеству, воплощаемому в священном животном, он впадал в сон или в особое экстатическое состояние, во время которого на него нисходило божественное откровение.

Этой особой техникой пророчества, или предвидения, владели лишь избранные группы "посвященных". Об этом известно их островных источников (в основном - ирландских), например, из сборника толкований, который был известен под названием Глоссарий Кормака" (X в.). Составитель "Глоссария" так описывал обряд "имбас форосны" ("освящающее знание"), после исполнения которого поэту-филиду открывалось будущее: "Филид жует кусочек сырого мяса свиньи, собаки или кошки, а затем вынимает его изи рта и кладет на плоский камень возле двери. Он приносит его в жертву богам, которым он служит. После этого он начинает взывать к ним. Потом он уходит и возвращается на следующий день. Если он видит, что мясо исчезло, он ложится сжимая лицо между ладонями. Так он засыпает, и необходимо следить при этом, чтобы сон его не был ничем потревожен, ибо в этом сне ему откроется будущее".

Необходимость подобного "профессионально-экстатического" вдохновения для предречения будущего отмечается и в ирландском эпосе. Так в начале саги "Похищение быка из Куальнге" королева Коннахта Медб встречает пророчицу Федельм и, только убедившись, что у нее в данную минуту есть "имбас форосны", т.е. состояние, необходимое для прорицания, обращается к Федельм с просьбой предсказать итог военного похода против Улада.

Присущая кельтам вера в силу и незыблемость пророчества, изрекаемого друидом или особым "прорицателем", отмечалась античными авторами и среди племен, населявших Галлию. Известно, например, что галльская королева Будикка, желая воодушевить своих подданных до начала схватки с римлянами, прибегла к помощи прорицателей: перед собравшимися галльскими войсками на траву был брошен… заяц. Характер прыжков испуганного животного был истолкован как доброе предзнаменование. Тогда, испустив радостные крики, воины немедленно начали сражение.

Но известны и другие примеры. Так, галаты - одно из галльских племен, - узнав от друидов, что предстоящее сражение не принесет победы, заранее умертвили своих жен и детей, чтобы спасти их от неизбежного рабства. Подобная практика отмечалась римскими авторами у галлов неоднократно, однако интерпретировалась ими, как правило, иначе: в этом страшном массовом убийстве они видели ритуальную жертву и стремление умилостивить богов и заставить их изменить свою волю. Однако это маловероятно, поскольку, как известно, кельты в отличие от римлян не "торговались" со своими богами, но слепо верили в незыблемость их решений, изреченных устами друидов.

Отсюда становится понятно, почему друиды, а позднее филиды (их приемники в Ирландии) пользовались таким уважением и властью: они обладали даром Слова, которое не только обозначало, называло будущий исход события, но и , будучи произнесенным, в значительной мере влияло на него. Друиды действительно обладали правом наречения как людей, так и городов, они выносили приговоры, возносили хвалы, повествовали о прошлых временах; но они также могли и проклясть, и их проклятие непременно должно было свершиться, поскольку, исходя из "освященных" уст, немедленно превращалось в пророчество. Так, например, римский историк Лампридий рассказывал о том, что смерть императора Александра Севера (III в. н.э.) была предсказана ему галльской пророчицей, которая, встретив его на дороге, крикнула, потрясая кулаком: "Иди! Иди, и не видать тебе больше побед, и не жди верности от своих солдат". Вскоре император был убит своими же легионерами…

Ирландские саги содержат немало примеров того, как островные наследники друидов - филиды - использовали свое умение приносить словом вред и могли безнаказанно требовать от короля чего угодно. Любой отказ давал филиду право исполнить так называемую " песнь поношения", грозившую королю серьезными неприятностями вплоть до отстранения от власти, а то и смерти. В одной из саг повествуется о том, как Неде, филид короля Каэра, захотел сам занять его место и жениться на королеве. Чтобы осуществить задуманное, он обратился к королю с просьбой подарить ему драгоценный кинжал, который, как было филиду заранее известно от жены короля, Каэр сам получил в дар и никогда с ним не расставался. "Увы мне! - сказал Каэр. - Лежит на мне запрет расставаться с ним". Тогда Неде сочинил на него сатиру, и на щеках короля появились три волдыря - черный, белый и красный, после чего тот уже не мог быть королем. Вот эта сатира:

Зло, смерть, короткая жизнь Каэру!

Пусть копья в битве поразят Каэра!

Каэр мертв, Каэр… Каэр под землей,

Под развалинами камня быть Каэру!

Этот и многие другие подобные эпизоды ярко показывают усиление конфликта между жреческой и светской властью в кельтском обществе. Конфликт этот разрешился не в пользу жрецов и привел сначала к падению института друидизма, а затем - к ограничению привилегий филидов, за которым последовало их постепенное исчезновение. Наследники филидов - барды - были лишь придворными поэтами, восхвалявшими королей и пользовавшимися их милостями, но уже ни в коей мере не способными влиять на них.

Итак, подводя итог сказанному, можно выделить наиболее важные черты, характеризующие друидизм как религиозно-социальный институт. Это, во-первых, строгая иерархичность самого клана жрецов, а во-вторых, эзотеричность (т.е. обладание тайным знанием) и необычайно высокое положение из в обществе. Необходимо отметить, что клан этот у кельтов не представлял наследственной касты и пополнялся за счет тех, кто в молодости сознательно (или по воле родных) решил посвятить себя культу и прошел соответствующее длительное и сложное обучение.

Религиозные представления

Но какие же именно верования стояли за друидическим культом, какова была система религиозных взглядов кельтов и каким богам они поклонялись?

Ответить на эти вопросы не просто, поскольку, с одной стороны, основные элементы друидической доктрины содержались в устных священных текстах, которые кельты заучивали наизусть и которые поэтому ныне оказались навеки утраченными. С другой стороны, доктрина друидов и верования древних галлов не всегда совпадали друг с другом. В связи с этим исследователи, реконструируя одно, невольно воссоздают совсем иное.

Сопоставление археологических данных и свидетельств античных данных и отчасти поздних островных памятников позволяет говорить о том, что одним из элементов друидического культа было почитание священных деревьев: дуба с растущей на нем омелой, тиса, березы, рябины, яблони и др. До сих пор во Франции и Испании есть населенные пункты которые восходят к древним обозначениям почитаемых кельтами деревьев: на этих местах в древности находились святилища или священные рощи.

Так же широко был распространен культ камней и скал. В некоторых странах до сих пор существуют сохранившиеся с древних времен груды камней (в Ирландии они носили специальное название "карн") и одиночные или парные огромные валуны, поднятые над землей, а также дольмены (древние погребальные сооружения в виде большого каменного ящика, накрытого каменной плитой), менгиры (вертикально врытые в землю камни) и кромлехи (культовые сооружения в виде круговых оград из огромных камней), которые отмечали священное место. Интересно, что культ камней не был полностью вытеснен с приходом христианства; более того, первые христианские монахи-отшельники часто строили свои кельи возле подобных сооружений, а позднее их даже начали украшать крестами и встраивать в христианские храмы. Христианство не восстало против культа камней - точно также, как не восстала в свое время против него и религия древних кельтов, перенявшая этот культ у местного населения, жившего на территории Галлии еще до переселения туда кельтских племен. Как доказали археологи, дольмены, менгиры, кромлехи и другие мегалитические (от греч. "мега" - "большой" и "литос" - "камень") сооружения были построены еще до заселения Галлии кельтами. До сих пор точно не известно, кем были эти "строители мегалитов", однако исследования показали, что их язык не был близок ни к одному из древних индоевропейских языков и их духовная культура также была весьма своеобразна.

Самые древние сохранившиеся на территории Европы сооружения - Стоунхендж в Англии и Нью-Грейндж в Ирландии, насчитывающие несколько тысячелетий, - были созданы этими неизвестными "строителями мегалитов" и представляют собой храмы Солнца и Луны. Вероятно, у этого доиндоевропейского населения Европы кельтские друиды переняли культ небесных светил, отмечаемый Цезарем. И, более того, эти древние культы могли послужить источником для возникновения самого института друидизма, не находящего прямых параллелей в других индоевропейских традициях. Такое мнение высказывалось неоднократно, и, видимо, отчасти это действительно так. Цезарь говорил, что сам этот культ возник где-то в Британии; на это же указывают и ирландские саги, в которых часто упоминаются школы тайного знания, находящиеся в Альбане (современная Шотландия). Как можно предположить, почитание сил природы и небесных светил (без из олицетворения, характерного, например, для верований древних греков) в сочетании со строгим иерархическим жреческим институтом, с одной стороны, и ритуализированными человеческими жертвоприношениями - с другой, было перенято у местного населения кельтскими племенами уже после того, как они обосновались в Галлии.

Превращение в животные сущности, в быка, оленя, коня, кабана, кошку, птицу или рыбу -- обычно для кельтских сказаний. Такие попытки пробуждать дремлющие силы и выходить за пределы сознания посредством строго соблюдаемых ритуалов давно были признаны особым даром некоторых людей. Они входят в состояние коллективной грезы, где прошлое и настоящее, психическая и физическая реальности сливаются, чтобы стать мостом между божественным и животным аспектами человека: этими людьми во всех кочевых обществах являются шаманы.

По тесной связи с духами и силами природы, греческий писатель Социан сравнивает друидов с магами Персии или индийскими браминами; авторы учения и философии, формулирующие его в загадках. Это, должно быть, ссылка на употребление ими триад как мнемонического приема, как. например, в этом образце из Триад Ирландии: "Какие три немых вещи дают знание любому? Hе трудно сказать: глаз, ум, письмо." Кельтский поэт должен был знать сотни сказаний, этот метод вопроса-ответа был испытанием, которое доказывало его способность, остроумие и его велеречивость.

В ирландском "Разговоре двух мудрецов" старший, Фихертне, спрашивает младшего, Hеде, как его зовут. Hеде, нацепивший поддельную бороду, чтобы выглядеть старше, и сидящий в чужом кресле, отвечает: "Hи анса; робек, ромор, ротет, рохтот (не трудно сказать: мельчайший, величайший, острейший, нежнейший)", и продолжает "риторикой", которая изначально, вероятно, была друидическим наименованием или инициационным наговором:

Гнев огня

Огонь речи

Дыхание знания

Мудрость богатства

Меч песни

Песня лезвия

В конце длинной серии таких обменов, в которых мудрецы выражаются целиком, как говорит Социан, "загадками", Hеде спрашивает у Фихертне, "какие вести?", и тот отвечает семистраничным пророчеством, предрекающим тяготы, которые отметят конец мира.

Пантеон

Кельты верили во многих богов, хотя пантеон многих племен отличался друг от друга: как, например, божества ирланцев от валлийских божеств - которые, в свою очередь, полностью отличались от богов галльских племен. Следует учесть, что в разных племенах один и тот же бог мог быть известен под разными именами, причем часто имя его считалось священным и не произносилось вслух (отсюда и клятва: "Я клянусь теми богами, которых почитает мой народ.").

"Из богов они больше всего почитают Меркурия, - писал Цезарь. - Он имеет больше, чем все другие боги, изображений; он же признается указывателем дорог и проводником в путешествиях; думают также, что он очень содействует наживе денег и торговым делам. Вслед за ним они почитают Аполлона, Марса, Юпитера и Минерву. Об этих божествах они имеют примерно такие же представления, как остальные народы: Аполлон прогоняет болезни, Минерва учит начаткам ремесел и искусств, Юпитер имеет верховную власть над небожителями, Марс руководит войной".

Наивно полагать, что древние галлы могли действительно почитать тех же богов, что и римляне. Просто Цезарь усмотрел у галльских божеств близкие римским богам функции и "специализацию" и, согласно этому, назвал их соответствующими римскими именами. К тому же, завоевывая такую большую страну, он заранее хотел "подготовить почву" и показать, что идеология галлов почти не отличалась от римской. За именами Меркурия и других римских богов стояли совсем иные почитаемые галлами божества; кроме того, существовало еще много галльских богов, совсем не упомянутых Цезарем в его "Записках".

Гораздо более надежные данные о кельтских богах исследователи получают благодаря археологическим раскопкам. В распоряжении современных ученых имеется множество крупных и мелких фигур людей животных, найденных там, где жили галлы, и традиционно считающихся изображениями их богов. По некоторым атрибутам этих изображений можно догадаться, какие именно функции приписывались данному божеству. Кроме того, в отдельных случаях на цоколе памятника или в ином месте делалась надпись латинскими либо греческими буквами, в которой фигурировало имя изображенного божества.

Самые ранние документы, относящиеся к кельтской традиции, датированы VIII веком . Но даже несмотря на это, мифология в большинстве своем сохранилась лишь в поздних компиляциях, написанных монахами-христианами, редактировавшими тексты по своему усмотрению (скажем, превративших валлийских божеств в королей, рыцарей и монахов). Наиболее важными текстами считают - для ирландской мифологии : "Книгу Лейнстера", "Книгу Дун Коу", "Книгу Бэллимот", "Желтую Книгу Лекана", "Книгу Завоеваний Ирландии", для валлийской мифологии : "Белую Книгу Риддерха" и "Красную Книгу Хергеста".

В основном предания об ирландских Богах сохранились в "Истории о битве при Маг Туиред", где рассказывается о битве против расы фоморов, стремящейся покорить Ирландию. С приходом христианства Боги потеряли власть и силу, став Seidh, Ши, или Фэйри, Феями , и многое из верований друидов перешло в сказки о феях.

Tuatha De Danann, Племена Богини Дану - такое имя носили боги ирландцев, поскольку все Боги были детьми Великой Матери. Интересно, что сама Дану не появляется в мифах, одновременно присутствуя везде. Некоторые видят связь между ее именем и названиями таких рек, как Днепр (Danube) или Дон.

Меркурий, покровитель искусств и ремесел, бог-созидатель, - это скорее всего кельтский Луг Ламхада, Луг Длинная Рука,сын Солнца, отец героя Кухуллина, обладатель волшебного копья Самилданах. В Уэльсе его знают под именем Ллеу, галлы чтили его как Лугоса. Известно это имя было и в Ирландии: среди мифического племени богини-прародительницы Дану встречается персонаж, который носит это имя и владеет всеми возможными ремеслами и искусствами. Бог Луг был так же покровителем воинского искусства; не случайно его имя входит в названия многих крепостей. Город Лион, например, носил раньше название Лугдунум - "Крепость Луга". Но еще важнее то, что Луг ассоциировался у кельтов с солнечным светом и теплом (как и римский Меркурий), именно поэтому его праздник Лугнасад (правильнее - Лунашав), "Праздник Луга", день окончания урожаев и благодарение за щедрость Матери-Земле. Саксы называли его Ламмас, "Праздник листьев") приходился на 1 августа (Луг дал название не только этому дню, но и всему месяцу, подобно тому, как римский император Август, желавший ассоциироваться у подданных с Меркурием, дал этому же месяцу свое имя).

За именем Юпитера, грозного бога, управлявшего стихиями и державшего в руке смертоносные молнии, скрывался галльский бог Таранис (tarran - по-галльски "гром"). Он изображался обычно с молотом и колесом в руке и, несомненно, соотносился с германским Тором - богом неба, грозы и бури.

В отношении Марс мнения исследователей расходятся. Одни видят за этим именем галльского бога Тевтатеса, защитника племени, охранявшего его от врагов; другие полагают, что здесь Цезарь имел ввиду Огимоса, также бога войны, но отличавшегося еще ученостью и красноречием.

С римским Аполлоном соотносят галльского Мапонуса, а с Минервой - Бригиту (или Бригиду).

Бригид, Богиня огня, поэзии и кузнечного ремесла, христианизированная под именем Св.Бригитты. В ее честь каждую ночь сияют блуждающие огоньки. Она - Божество Плодородия, помогает при деторождении. Ее праздник - Имболк; и в эту ночь крестьяне вывешивают за дверь куски ткани, чтобы Бригид благословила их .

В своих "Записках" Юлий Цезарь упомянул также странное божество, которому дал имя Дис (Дит) Патер - "Отец богов": "Галлы все считают себя потомками отца Дита и говорят, что таково учение друидов. По этой причине они исчисляют и определяют время не по дням, а по ночам: день рождения, начало месяца и года они исчисляют так, что сперва идет ночь, за ней день". Видимо, не названное открыто божество иного мира, подобное греческому Плутону. Покровитель мертвых, этот бог одновременно ассоциировался с тьмой, холодом и ночью - отсюда странность исчисления времени, на которую обратил внимание Цезарь. Как называли галлы этого мрачного бога, ведавшего судьбами людей, одновременно бога смерти и прародителя всего живого, точно неизвестно. В Ирландии его знали под именем Донн (Темный).

Однако дошедший до нас в "Записках" Цезаря перечень богов далеко не исчерпывает всего галльского "Олимпа".

По археологическим данным нам известны божества:

Дагда Искусный, один из королей Племен Богини Дану, отец многих Богов. Он - обладатель волшебной дубины, способной как убивать, так и оживлять, и волшебного котла Изобилия.

Нуада Аргатлам, Нуада Среброрукий, бывший королем Племен Дану дважды. Руку он потерял в битве при Маг Туиред, и заменил ее механической рукой Бога Диан Кехта. Он - двойник норвежского бога Тюра.

Морриган, Бадб и Немайн, троица Божеств Войны . Богиня Морриган - главная из них - выбирает тех, кто умрет, то есть - попадет в Мир Иной. Одно из ее воплощений - Прачка у Ручья, смывающая кровь с одежды обреченного героя. Имена ее сестер переводятся как "Ужас" и "Пожирательница Мертвых".

Диан Кехт, Бог Плуга, исцеляющий Бог. Он создал волшебный колодец, оживлявший мертвых. Его дети - также целительные божества: хирург Миах и травница Армуд.

Мананнан Мак Лир, Бог морей и волшебства. Мананнан также является общекельтским божеством (валлийский Манавидан), а в его владениях - в море - находится множество островов Мира Иного, поэтому он - один из его стражей. Титулы его - "Повелитель Туманов", "Повелитель Страны Женщин", "Повелитель Страны-под-Водой". Некоторые считают, что Мананнан был христианизирован как Св.Михаил.

Поздние свидетельства назвают Зеленого Человека - Повелителя Животных, Эсуса или Ху-Хэса - вечно умирающего Бога, Эпону - богиню в облике лошади, покровительницу плодородия. Из галльско-римских резных изображений мы знаем о рогатом боге по имени Кернуннос, корни которого в божестве, называемом антропологами "владыкой зверей". Это был бог охоты, и охота была в его власти. В британском фольклоре он появляется как "Херн-Охотник", и Шекспир упоминает о его дубе в Виндзорском лесу. Образ рогатого охотника восходит к очень древним временам; пещерные рисунки изображают человека в шкуре дикого зверя. Охотник идентифицировался с оленем -- в действительности делая его символическим предком своего клана -- чтобы умилостивить его властвующий дух. Это очень древнее таинство, хотя и не исключительно кельтское: охотник и зверь -- едины.

Кроме того, следует отметить, что многие галльские божества, подобно нравам, образу жизни и культуре кельтов, были позднее в значительной степени романизированы, и это осложняет попытки воссоздания исконных религиозных представлений кельтов.

И все же, несмотря на скудность сведений о религии древних кельтов, напрашивается вполне определенный вывод: их пантеон, несомненно, индоевропейского происхождения и вполне соотносим с пантеонами других древних индоевропейских сообществ.

Основные кельтские праздники.

Примерно через каждые 12 недель устраивались церемонии Огня, наряду с церемониями Солнцесостояний и Новолуния. Каждая церемония длилась три дня, начинаясь на восходе первого. На протяжении всего праздника на вершинах холмов горели огромные костры, вокруг и между которых устраивались обряды очищения. Днем устраивались карнавальные шествия , а ночью друиды проводили свои ритуалы.

Вот эти праздники -

Самайн (правильнее - Со-уин), 1 ноября. Название переводится как "Конец Лета". Это Праздник Мертвых и начало нового Года. По верованиям друидов, Смерть предшествует Рождению в Круговороте Жизни. В этот день граница между Миром Живых и Иным Миром нарушена. Каждый очаг зажигался заново, от ритуальных огней, горящих в Таре и Ойснех; передавали их бегуны с факелами.

Имболк (правильнее - Имволк), 1 февраля. "Возвращение Света", когда зима подходит к концу и появляются первые цветы. Имболку покровительствует Бригида, и ритуалы, проводящиеся в этот день, посвящены дому и благополучию. Он тесно связан со священным огнем, который очищает землю и поддерживает плодородие, и пробуждением солнца от зимнего сна. В этот день совершались обряды прогнозирования и свадебного гадания. Вплоть до совсем недавних времен юноши и девушки собирались в Телтауне в графстве Мит и шли навстречу друг другу, целовались и обручались. Такие браки, которые могли быть расторгнуты на следующий год, вероятно, были последними остатками древних кельтских обычаев, по которым мужчина и женщина имели равные права в заключении или расторжении брака. Церемония белых камней в костре, записанная во многих местах Ирландии -- другой отголосок древних времен, который утратил свое первоначальное значение за долгие века. Белые камни с именами или личными отметками юношей, клались в большой имболкский костер. Когда костер догорал и остывал достаточно, чтобы вынуть камни, каждый искал свою отметку, и как только находил ее, бежал со всех ног от кострища. Hе найти свой камень изначально означало, что боги огня отметили тебя высшей честью, избрав твой живой дух для жертвоприношения во имя очищения и общего блага всего племени.

Белтэйн, 1 мая, "Огни Бэла", благодарение Богам за приход Весны. Это день Жизни и Плодородия, начало лета и середина сезонного цикла друидов. Саксы называли его "Праздник Свеч". Великий праздник весенне-летнего плодородия, символизировавшегося зажиганием майских костров. Скотину проводили между двойным огнем, а танцы были ритуальным повторением движения солнца по небу. Танец вокруг Майского Дерева и другие народные ритуалы происходят из безумного танца вокруг майских костров, когда все племя праздновало восстановление первичной жизненной силы.

Лугнасад (правильнее - Лунашав), 1 августа, "Праздник Луга", день окончания урожаев и благодарение за щедрость Матери-Земле. Саксы называли его Ламмас, "Праздник листьев" .

А как же друиды? Здесь многое до сих пор остается загадкой. Скорее всего институт друидизма сформировался в древней Европе еще до заселения ее кельтами. Галлы же переняли его и заставили служить своим богам, хранящим память о древнем индоевропейском единстве. Или их боги подчинились друидам…

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://florell-page.narod.ru/