Дипломная работа: Светская и церковная власть, их взаимодействие в контексте "Жития митрополита Филиппа"

В «Тлуповской» редакции довольно подробно описано развитие отношений царя к митрополиту Филиппу. Критических моментом в этих отношениях можно считать случай, когда во время молений Филипп отказался благословить царя, вошедшего в церковь с опричниками. В невыразимом гневе Иоанн вышел из храма; он решился погубить митрополита. Опричники еще более разжигали гнев его; к ним присоединилось несколько епископов; иные негодовали на Филиппа за строгие обличения его; другие желали угодить царю и его любимцам. Иоанн хотел предать митрополита суду и послал недоброжелателей его в Соловецкий монастырь, чтобы собрать против него обличения. Это было довольно трудно. В обители все с любовию помнили о бывшем настоятеле и могли только свидетельствовать о добродетелях его и святой жизни; но наконец угрозы и обещания склонили одного недостойного ученика Филиппа, Паисия, оклеветать митрополита, и посланные, достигнув желаемого, взяли клеветника с собою в Москву: «И возвратишася к Москвъ, и взяша с собою игумена Паисъю легкоумнаго, паче же – Безумнаго, со иными клеветники и с ложными словесы».[6,с.48] С этой обличительной речи в храме можно выделить третий этап противостояния, выразившийся в намерении царя погубить митрополита исбору «наветов на него»[6, с.49] Данное предположение подтверждается мнением Г.П. Федотова о том, что после отказа благословить царя Филипп сам понимал, что расправа скоро наступит и открыто говорил об этом.[44,с. 123]

Иоанн был рад успеху дела; составили донос, «нарядили» суд, ибо Иоанн желал дать беззаконному делу вид правосудия; призвали Филиппа. Он понимал, что хотят погубить его; но смерть не страшила его. Он сказал царю: «Государь! Думаешь ли, что я боюсь твоих угроз или смерти? Честно дожил я до старости; честно предам душу мою Господу, Который рассудит между нами... Лучше мне умереть за свидетельство истины, нежели, в сане митрополита, безмолвно взирать на ужасы этого несчастного времени. Вот жезл святительский, вот клобук и мантия, которыми ты хотел возвеличить меня, - возьми их назад».[6, с.48]

Через несколько месяцев, в день архангела Михаила, св. Филипп, в полном облачении, готовился начать обедню в храме Успения, как вдруг с шумом вошел Басманов, один из любимцев царя, окруженный опричниками и держа свиток в руках. Он велел читать бумагу; народ, изумленный, услышал, что Филипп – преступник и лишается сана святительского как недостойный оного. Вслед за сим опричники бросились на митрополита, сорвали с него святительскую одежду, надели на него ветхую ризу и метлами выгнали его из храма. Митрополит все переносил спокойно и утешал народ и духовенство. Посадили его на дровни с бранью и побоями и повезли в Богоявленский монастырь. Народ с плачем провожал любимого архипастыря. «Блаженный же Филиппъ поруганыя ризы на себъ видя и досаждения веселуяся, укръпляемъ о надежди будущих благъ, яко да мученикъ...»[6, с.50] c этого времени можно отсчитывать следующий этап взаимодействия, характеризующийся нахождением митрополита в заточении и последних его попытках вразумить царя. Этот этап длится до смерти Филиппа.

В то время, по Филипп находился в заточении, царь казнил многих родственников Филиппа. Голову одного из них, особенно любимого Филиппом племянника, Ивана Борисовича Колычева, Грозный послал святителю. С благоговением принял ее святитель Филипп, положил и, земно поклонившись, поцеловал и сказал: «Блажен его же избрал и приял еси Господи», и возвратил пославшему.[6,с.51]

Нужно отметить, что обвинения государя в убийстве святого Филиппа восходят к четырём первоисточникам: летописям, воспоминаниям иностранцев Таубе и Крузе, сочинениям князя Курбского А. и Соловецкому «Житию». Следует сразу сказать, что все составители этих документов являлись политическими противниками царя, и поэтому к данным источникам нужно критическое отношение.[8, с. 103] Как считает М.В. Толстой и ряд других историков, что князь Курбский хоть и командовал русскими войсками в Ливонии, но это не мешало ему вступить в сговор с польским королём Сигизмундом, вовсе не из соображений личной безопасности.[43, с.124] поэтому нужно также критически отнестись и к его оценке деятельности Ивана Грозного.

Предпоследняя часть «Тулуповской» редакции «Жития митрополита Филиппа» повествует «О изгнании блаженнаго Филиппа въ Тверь и о преставлении его».[6,с.21] Видя, что народ с утра до вечера толпился вокруг обители, желая увидеть хоть тень славного святителя, и рассказывал о нем чудеса, Иоанн велел перевести его в Тверской Отрочь монастырь. Год спустя царь со всей дружиной двинулся против Новгорода и Пскова и отправил впереди себя опричника Малюту Скуратова в Отрочь монастырь. Святой Филипп за три дня предсказал о предстояв-шей своей кончине и приготовился к ней принятием Святых Таин. Малюта с лицемерным смирением подошел к святителю и просил благословения царю: «Подаждь благословение царю, владыко святый, ити в великий Новъградъ». «Не кощунствуй, - сказал ему святой Филипп, а делай то, зачем пришел». Малюта бросился на святителя и задушил его. Тотчас же вырыли могилу и опустили в нее священномученика на глазах Малюты (23 декабря 1569 г.). Народу же было объявлено, что Филипп скончался «от неуставнаго зною келейнаго».[6,с.52]

После смерти митрополита многие его соратники были казнены или сосланы. Не избежал этой участи и клеветник Паисья – он был заточен на острове Валаам. Исходя из этих событий можно выделить последний этап взаимодействия двух иерархов, раскаяние царя в содеянном и уничтожение людей, оклеветавших митрополита.

В заключительной части «Тулупской» редакции идет речь «О возвращении мощей блаженнаго Филиппа в Соловецъкий монастырь».[3,с.23]Как отмечает Сапожникова О.С., перенесение мощей святителя на Соловки является как бы покаянием Ивана Грозного за террор и возвращает митрополита на «излюбленное место жития», примиряя покойного митрополита с грозным царём.[34, c.54] После мученической кончины святителя Филиппа (23 декабря 1569 года) тело его было погребено в Отроче монастыре, в Твери. Иноки Соловецкой обители, где он прежде был игуменом, испросили в 1591 году позволение перенести его мощи в свой монастырь. Многострадальное нетленное тело было положено в могилу, приготовленную епископом Филиппом для себя еще при жизни, под папертью храма преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, около гроба старца Ионы (Шамина), любимого наставника его в монашеских подвигах.

В этой же части повествуется о чудесах, связанных с именем Филиппа. Все они сводятся к излечению болезней после обращения с молитвой к святому Филиппу или после приложения к его гробу.

«Тулуповская» редакция «Жития митрополита Филиппа» была наиболее распространенной в рукописной традиции. Ее текст воспроизводят около 170 списков. Она активно переписывалась в Соловецком монастыре на продажу и раздачу, о чем свидетельствуют сохранившиеся записи в рукописях XVII вв.

2.2      Описание соловецкой жизни, личность митрополита и назревание конфликта по «Колычевской» редакции

Время создания Колычевской редакции определяется как анализом самого содержания «Жития» так и из сопоставления его с текстами произведений, посвященных в основном описанию строительных работ на Соловках («Сказание о Филиппове строении», «Сказание о Соловецком монастыре», «Написание о Соловецкой обители») и «Повестью о Филиппе Колычеве». Это условное название дано Латышевой Г. Г. тексту, состоящему из статей «О взятии к Москве игумена Филиппа», «Об изгнании блаженного Филиппа в Тверь», «О преставлении святого», «О пронесении мощей блаженного Филиппа из Твери на Соловецкий остров».[26, с.120] В конце приведено описание нескольких чудес. Из названия этих статей следует, что Повесть не содержит описания жизни Филиппа до избрания его митрополитом. Этот текст известен по двум рукописям: ГБЛ, ф. 178, собр. Музейное, № 1837 и ГПБ. О.XVII.15.

Колычевская редакция может датироваться временем между годом перенесения мощей Филиппа из Тверского Отроча в Соловецкий монастырь и годом смерти царя Федора Иоанновича (о нем в Житии говорится как о живом), т. е. между 1591 – 1598 гг. Исходя из некоторых авторских замечаний, следует считать, что Житие Филиппа было написано или лицом, проживавшим на Соловках постоянно, или на какое-то время приезжавшим туда.

Всеми исследователями отмечаются явные различия между «Тулуповской» и «Колычевской» редакциями. Различия между Колычевской и Тулуповской редакциями свидетельствуют о целенаправленной и значительной переработке содержания «Жития» при создании второй («Тулуповской») редакции. В «Колычевской» редакции обстоятельно описана строительная и иная деятельность Филиппа, как игумена монастыря.

При этом в «Колычевской» редакции «Жития», так же как и в «Тулуповской» в начале излагаются биографические сведения о Филиппе. Однако они довольно кратки и сводятся лишь к небольшому периоду жизни будущего митрополита: его приближению к царю до ухода в Соловецкий монастырь: «И оставляет пресвЬтлое царское приближение, отчество же и все сродъство и, просто рещи, вся земская мудрованиа мира сего минувшего, все то всяцем усердием во уметы вменив, и утаився от всех, нужными покрывалы точию одеявся, и един ко единому пастырю своему Христу уединися».[3, с.29]

Лобакова И.А. исследовала два варианта «Колычевской» редакции «Жития». Первый и второй вариант сильнее всего отличает повествование о строительстве Филиппа на Соловках. Так, в первом варианте «Колычевской» редакции рассказ об этой деятельности не выделен в одну специальную главу: о строительстве храма Успения Богородицы повествуется в главе «О поставлении на игуменство свя»; о создании храма Преображения рассказано в главе «О поставлении церкви каменныя Преображения Господня»; в главке «О устроении мельницы» кратко говорится о гидротехнических работах Филиппа, одним предложением – о строительстве мельниц, а большая часть посвящена риторически украшенному повествованию о смерти митрополита Макария и поисках царем Иваном Васильевичем нового пастыря. Во втором варианте «Колычевской» редакции названий глав нет. [29,с.109]

В обоих списках повествование начинается с даты: «В лето 7060-го зачата бысть на Соловетцкомъ острове во обители преподобных отецъ Зосимы и Саватъя чюдотворцов, иже есть во отоце окияна-моря на северней стран Мурмоньския земля и Каяньския, на концы Вселенныя, идь-же солнце не познаетъ запада своего, дълати церковь каменную с трапезою...».[3, с.40]

Во втором варианте «Колычевской» редакции кратко сказано о строительстве Успенского храма, более подробно — о трапезе («она внутри тринадцеть сажен, такоже всюде равна - в длину и поперег»), назван срок строительства – 7 лет и мастер «Столыпа, родом новгородец», упомянуты службы под нею «хлъбныя, и проскурня со всъми службы на простой квас брацкой и служен, такоже и на сыченой квас медвеной, и прочая службы монастырския».[3, с. 41]

После указания новой даты – 7066 г. – повествуется о строительстве Преображенского собора. Но если в первом варианте подробно рассказано об украшении храма и его мастерах, то во втором приводятся лишь результаты обмеров здания: «А величествомъ внутри – паперть, и храм, и олтарь – двадцати полторы сажени, а церковь внутри от передних дверей до царьских – 10 сажен, а от южных дверей до северных – 13 сажен, а сверхъ храма с водныя страны от земли до камар – 19 сажен, а под церковью подклътов всъхъ (сииречь – погребов) пять, а внутри церковь до болших сводов вышина – деветь сажен, а во лбу всего от сводов до среды – 16 саженъ. А весь сий храмъ дъланъ на двою столпехъ, а дълал его игумен Филипъ 7лътъ»[3, c.43]

Да Филиппъ же преподобный начать з братиею горы высокия копати и приводите воды изъ езера во езеро рачныя. И приве-де 72 езера воды во одно езеро идъже б под монастыремъ воду сквозь мо настырь. И ту сотвори две мельницы монастырскому строению вельми угодно со всякими службами. А в твхъ мельницахъ устроены трои жерновы, а четвертая – толчея на единой водЬ, и мелють, и толкутъ, и сЬютъ ситомъ, и подсевают рошетомъ — то все вкуггв совершается единою водою».[3, c.43]

Тексты «Колычевской» редакции, кроме изложения строительных деяний Филиппа, содержат довольно любопытное описание Соловецкого монастыря, некоторых существовавших в нем порядков и приема богомольцев, посещавших монастырь. В числе лиц, живущих в монастыре, упоминаются между прочим польские люди, донские атаманы я казаки; это могли быть взятые в плен люди из литовских и черкасских воровских шаек, опустошавших монастырские вотчины.

Как отмечает Лобакова И.А., текст представляет собою тип «путеводителя», отметившего наиболее важные вехи в истории монастырского строительства, особенности службы и иноческого быта, все «достопримечательности» Соловков.[28,с.201]

На островах и в поморских вотчинах благодаря Филиппу явились новые хозяйственные и промышленные сооружения, введены были механические усовершенствования в производстве промыслов. Так, Филипп устроил сеть каналов между многочисленными озерами на Соловецком острове, поставил на них мельницы, соорудил ряд новых хозяйственных построек, увеличил живой хозяйственный инвентарь; на поморских землях увеличилось число соляных варниц и впервые был заведен железный промысел; наконец, Филиппу приписываются разные технические изобретения и усовершенствования в промышленных орудиях и приспособлениях.

Как отмечает Н.И. Костомаров, «во всей истории русского монашества нет другого лица кроме святого Филиппа, которое бы при обычном благочестии столько же помнило обязанность заботится о счастии и благосостоянии бдижних, и умело соединять с примерною набожностью практические цели в пользу других». Можно сделать вывод, что по Колычевской редакции «Жития» основной конфликт и его причины сглаживаются а повествование о конфликте сводится к противопоставлению личностных качеств Ивана IV и митрополита.[25, с.324]

Выводы по второй главе

На основании сказанного выше можно прийти к выводу, что личность митрополита оставила яркий след в истории России. Житие говорит нам о его строительной деятельности в Соловецком монастыре, это подчёркивает его блестящие организаторские способности. Филипп соответствовал своему духовному сану и утверждал нравственные законы, нарушение которых не может быть оправдано ни обстоятельствами, ни страхом смерти, ни политической целесообразностью. Отсюда вытекает ещё одна причина недовольства Ивана Грозного митрополитом, оно кроется в самой личности митрополита.

Можно также отметить, что житие митрополита Филиппа, которое часто используется в качестве основного исторического источника о митрополите, так как других достоверных письменных источников не имеется. Дошло до нас в числе значительных списков, однако все редакции сводятся к трём основным: Тулуповской, Колычевской и Краткой. Первоначальна Тулуповская, имеющая 150 списков. Она и Колычевская редакции являются пространными и написаны непосредственно Соловецкими иноками. Краткая же редакция создана позже и там, в отличае от пространных редакций, нет стремления перенести большую часть вины с Ивана Грозного на его окружение, следовательно, она наиболее правдоподобная и создана не по заказу, скорее всего её написал монах не знакомы с Соловецким монастырём.

Нужно сказать, что истоки противоречий нужно искать не в редакциях «Жития», так как авторы открыто не говорят о них, а в самой деятельности Ивана Грозного и его понимании роли государя.

Глава 3. Светская и церковная власть в контексте «Жития» (по краткой редакции)

 

3.1 Светская власть и её взаимосвязь с государем в контексте «Жития»

В научную литературу вошло "Житие Филиппа, митрополита Московского". Время составления этого памятника точно не установлено, все его известные редакции относятся к концу XVI - XVII веку. Предположительно, первый вариант "Жития" был создан вскоре после перенесения мощей митрополита Филиппа в Соловецкий монастырь (1591). В "Житии" описывается, как Иван IV, разозлившись на вельмож, ведущих борьбу между собой, под влиянием злых советников задумал разделить свое государство и для этого созвал Собор. Против воли царя на Соборе выступил митрополит Филипп. Иван IV не послушался митрополита и ввел опричнину. После этого злые советники стали клеветать царю на митрополита. В результате Филипп был выслан из Москвы, а затем и убит Малютой Скуратовым. Исследователи обнаружили в краткой редакции "Житии Филиппа" целый ряд ошибок. Например, Филипп был избран на московскую кафедру уже после учреждения опричнины и не мог протестовать против ее введения, для учреждения опричнины царь Собора не собирал и так далее.[27,с. 123] Записки о Московии Гербенштейна, говорят о том, что Иван Грозный был обличаем Филиппом за опричнину ещё до избрания на кафедру, следовательно опричнина учреждена ранее, чем Филипп возведён в сан митрополита.[9, с. 23]

В «Краткой» редакции прославляется власть великого князя Василия Ивановича. Он предстает миролюбивым, благонравным правителем, смиренным и богобоязненным: «время пресвътлаго господьства великаго княжьства росийскаго вънчаннаго зо христолюбца и миролюбца, благовърнаго, и смиреномудраго // великаго государя Василия Ивановича всея Русии самодержца...», «...благочестивъ и добророденъ, мужествен же, и украшенъ многими добродътельми, и исполненъ ратнаго духа».[4, c.58]

Отец Иоанна Грозного предстает как «кротко-чюдный, в добродетелехь пресвЬтлый великий государь и великий князь Василей Ивановичь всея России».Сам Иоанн Грозный показан автором «Жития» в начале своего правления как «достохвалный князь Иванъ Васильевичь всея России».

«Тулоповская» редакция повествует, что во годы, когда Филипп еще был игуменом Соловецкого монастыря, «благодатию Божиею вЪра християньская зЪло цвЪтуще» «во всякомъ благочинии всюду и распространяшеся свыше прежнего».[6, c.35]Она распространялась и на все дела государя. Только благодаря вере и Господу «благоверный» царь смог покорить всех «супостатов» и язычников. Власть царя заставляла их цепенеть от страха и припадать к его ногам с молениями. В результате правитель Руси «многия царства под свою державу приведе».[3, c.31]

Таким образом, в «Краткой» редакции «Жития» светская власть в лице царя всячески прославляется и восхваляется. Все деяния великого князя – самодержца всея Руси Ивана Васильевича освещены «неизреченною человеколюбною милостию пресветлаго православнаго высокаго скипетра». [3, c.32]

Иван IV оставался вне критики "Жития", замечалось лишь, что царь слушал злых советников. Набор глав из наставления Агапита позволил создателю «Краткой» редакции дать достаточно широкий аспект нравственного содержания понятия «власть».Поучение Агапита было включено создателем «Краткой» редакции Жития в три обращения митрополита Филиппа к государю.

В краткой редакции первое наставление святителя завершает эпизод поставления его на митрополичий престол. В обращении митрополита к царю и его детям цитируемые главы идут одна за другой: 5-я, 8-я, 2-я, 22-я, фрагмент 15-й, 20-я, 28-я. После фрагмента последней из цитируемых глав читается призыв «за православную веpy твердо стояти». Филипп призывает царя благодарить Бога за его дары не благими речами, но добрыми делами; быть открытым к мольбам страждущих, ибо «яковы бо бываемъ клевретомъ нашимъ, такова и о насъ обрящемъ Владыку»; иссушать «беззакония потоки»; прислушиваться к честным советникам, а не к стремящимся угождать властителю; помнить, что лучшее украшение царского венца – доброчестие; быть милосердным к своим подданным и лишь врагам демонстрировать силу власти; запрещать творить зло и чтить делающих добро.[3, c. 15] Филипп в своей речи указывает на то, что правитель, не смотря на высоту земного царства, должен быть кроток и богопослушен.

Вторая речь Филиппа, обращенная к Ивану Грозному, уже «разделившему» государство и явившемуся в Успенский собор вместе с вооруженными опричниками, открывает спор с царем. Митрополит, «видЪ в православии великое возмущение, неудобьносимыя всякия безчестныя скорби и раны»[3, c. 15], призывает государя, получившего власть по закону Бога, и своими подданными править законно; помнить, что лишь тот достоин милости Бога, кто ничего недостойного не делает; что лишь правда – сокровище, приносящее новые блага; осознать, что хотя он и носитель божественной власти, но, как всякий человек, создан из праха; что только тот, кто владеет собственными страстями, — истинный властитель.

Таким образом, в «краткой» редакции «Жития митрополита Филиппа» выборка глав из Поучения Агапита содержит не только комплекс нравственных требований к властителю, но и политических деклараций: темы границ самовластия, роли церкви в решении государственных проблем и государя в решении церковных, рассуждения о том, что есть закон и в какой мере он ограничивает царя, о месте в государственном устроении советников государя, обличение «лукавых советников», «творящих вся на угождение царю», в высшей степени актуальны для произведений XV—XVII вв.

Славя царя, автор «Краткой» редакции жития, говорит о том, что вокруг трона собирались завистники, клеветники, управляемые сатаной. Они возводили наветы на царя, друг на друга, пытаясь внести раздор: «вознесоша злыми своими гнусными умышлении другъ на друга, акы змии». [3, c. 14]Именно эти такие люди, их злые советы стали причиной ярости и гнева государя на окружающих его бояр. «И ради таковых злыхъ соблазновъ сотворяеть совътъ и собираеть весь освященный соборъ во царствующий градъ Москву».[3, c. 20] На соборе Иоанн объявил о том, чтобы разделить государство. Таким образом, мы видим, что, согласно данным «Жития», светская власть во всем зависела от мнения церкви. Без согласия высших церковных чинов царь не мог предпринимать важные шаги, в том числе, и произвести разделение государства на земство и опричнину. Но при этом согласие, скорее всего, было формальным. Епископы, боясь государева гнева, безропотно соглашались с его решениями. Однако, как свидетельствует «Житие», светская власть имела и церковную оппозицию. В ее роли выступает митрополит Филипп со своими соратниками.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5