Маскарад

Маскарад

План

Введение. 2

Истоки маскарада. 4

Маскарадные празднества в России. 6

М А С К Е Р А Д Ъ 9

Маскарадная традиция 9

Наиболее известные маскарады. 11

“Торжествующая Минерва” 15

Маскарад в эпоху Екатерины. 20

XIX век 21

Маскарадные одежды 28

Заключение. 30

Приложение. 32

«Дело в шляпе» Сценарий карнавала дружбы для молодежи. (карнавал шляп). 33

Введение.

В настоящее время в структуре современной культуре все большее место

занимают развесилительные программы, различные шоу, которым отводится

значительнаяроль в деле идейного, нравственного и художественного

воспитания людей, организации их быта и досуга.

Актуальность темы моей курсовой работы «Маскарады в России 18 века» я

вижу в возможности возрождения этой формы досуга так как маскарад несет в

себе и зрелищность (т.е.наличие зрителей), и непосредственное участие в

действе каждого зрителя. Кроме того, эта форма досуга интересна и

увлекательна, он дает возможность раскрыть человеку свои творческие

способности через конструирование игровой деятельности, через костюм и

роль. Так же маскарад насыщен разнообразными художественными элментами и

творческими решениями.

Целью своей работы я вижу рассмотрение и изучение этапов становления

и развития маскарадов в России.

При рассмотрении данной темы я ставлю перед собой следующие задачи:

1) загялнуть в историю зарождения маскарадов в древние времена;

2) рассмотреть предпосылки появления маскарадов в России и их

возникновение при Петре Великом;

3) рассмотреть дальнейшее развитие маскарадов в Росси как формы

досуга;

4) рассмотреть маскарадный костюм и роль маски в действе;

5) рассмотреть причины исчезновения и возможность возрождения

маскарадов.

Театральная энциклопедия определяет маскарад следующим образом (от фр.

Mascarade, ит. Masherata) – это празднество, бал, вид массового народного

гуляния с уличными шствиями, теарализованными играми, участники которого

надевают маски и особые костюмы. Маскарады, главным образом, проходят под

открытым небом.

Изучением маскарадов как культурного явлениязанимались следующие

ученые: О.Немиро рассматривалд маскарад в рамках изучения праздничного

города и искусства декорирования, С.Шубинский занимался изучением

воспоминаний очевидцев маскарадов 18 века, и в своих работах описывал эти

действа. Так же изучением карнавалов занимались и такие исследователи как

М.Пыляев, С. Тенив, Д.Струков. Они интересовались стилистикой костюмов,

обнаружение регламентирующие предприятия, образные аллегории и символы. Но

к, сожалению, труды этих ученых сейчас мало доступны. В рамках рассмотрения

культуры 17-18 веков многие исследователи тем или иным образом касаются

маскарадов и карнавалов, например, Ю.Рябцев, А.Некраснова, А.Забылин,

Костомаров и др. Но, к сожалению, данная проблема, остается неизученной и

материалов для работы над ней очень мало.

Истоки маскарада.

Древняя Греция знала шумные и веселые праздники в честь Диониса –

дионисии. Они сопровождались маскарадными шествиями (комос) с пением,

музыкой, плясками, украшались нарядно убранными, установками. Впереди их

находился главный потешный «корабль» праздничного шествия, который

древнеримские авторы называют «carrus navalis» т.е. «морская колесница». На

нем, как правило, располагалась костюмированная группа.

В архаических культурах на покойников одевали маски, чтобы когда он

встретиться во время пути в загробный мир с духами они не смогли бы

причинить ему вреда. Этот ритуал культивировался и в более поздний период.

В средневековой Европе карнавал как театрализованное шествие с играми,

инсценировками, забавами и фейерверками, маскированием участников праздника

прочно вошел в праздничную культуру романских народов и наиболее точно и

наиболее точно проявил свою сущность во время проводов зимы – весеннего

народного праздника.

Особое внимание уделялось искусству декоративного костюмирования. В

целом маскирование в определенных границах затушевывало составные различия.

Маскирование участников шествия, бутафорские элементы убранства,

декоративные установки - все вместе в карнавально-зрелищной театрализации

помогало «переворачивать» жизнь.

Поведение человека в этом случае было крайне противоречиво. С одной

стороны, человек, прикрываясь маской прятался, защищаясь от нечистой силы,

с другой же, он входил с ней в диалог и даже в определенные игровые

отношения, т.к. зачастую его маска имела образ самой нечистой силы и

человек как бы пародировал эту нечистую силу.

Это же относится и к одежде. Переодеваясь в чужой костюм, в одежду

странную, нарушающую норму, человек нарушал определенную табуированную

норму и выходил за границу обыденного, бытового мира в сферу нарушения

запретов, пародии а то и вовсе вступал во взаимоотношения с потусторонними

силами.

Маскарадные празднества в России.

Карнавальные празднества в России – явление дуалистического

(двойственного) порядка: с одной стороны, они оказались заимствованными из

опыта европейской карнавальной культуры и на первых порах насильственно

насаждались верховной властью, с другой – имели свои крепкие национальные

корни в народной праздничной культуре, хранящей опыт организации и

декорирования театрально-зрелищных языческих и религиозных (христианских)

праздничных шествий, непременными атрибутами которых являлись маски,

переодевания, преображения их участников.

Карнавальные маска и костюм – не просто сокрытие лица личиной,

«харей», «рожей». Их цель заключалась не столько в том, чтобы обмануть

зрителя, сделать исполнителя неузнаваемым, а в том, чтобы нести

определенную информацию, порой через миф, легенду и утопию прошлого

иносказательно раскрывать смысл бытия, жизни и смерти, свободы и бессмертия

духа. Короче: за карнавальным смехом стоит утверждение силы человека, его

уверенность в возможности свободы, за фантасмагорией маски и одежды – миф и

символ, через подсознательное мышление и настроение – выражение идеалов,

устремлений, представлений и добре и зле, о свете и тьме, о любви и

ненависти, о радости, а может быть, и безотчетном страхе.

Как и любой праздник, карнавал прежде всего проблема человека,

человеческого бытия, поведения, общения. Но не только живое общение –

признак карнавала: он одновременно игра, действо, зрелище, представление,

демонстрация.

В процессе общения осуществляется своеобразный синтез жизни и

искусства. Карнавальный костюм и маска помогали приобрести свободу

действия, стать непосредственным и неузнаваемым, являться инкогнито в

межличностном и где-то и безличностном общении. В маске можно было вести

себя вольно и даже вызывающе, забыв светские условности. Маска

характеризовала святейшее право участника маскарада быть неузнаваемым.

Некоторые пользовались этим и на маскарадах сводили счеты со своими

недругами.

Подтверждение этому можно найти в поэме М.Ю.Лермонтова «Маскарад»:

«Под маской все чины равны,

У маски ни души, ни званья нет,- есть тело.

И если маскою черты утаены,

То маску с чувств снимают смело.»

Карнавально-маскарадные зрелища в России XVIII века имели ощутимую

связь с европейским карнавалом. Однако русский карнавал, оплодотворенный

западноевропейскими новациями, вызревал на благодатной почве, питаемой

вековыми традициями языческой культуры, фольклора, народного искусства,

самобытного скоморошества.

В XVII в. с ростом городов, с постепенным приходом в город на житье и

заработки крестьянской народной массы в городскую среду мощно вливалось

деревенское народное творчество. Вхождению фольклорных мотивов, форм,

приемов, элементов в живую ткань городского карнавала, в его драматургию и

преображенную художественную среду праздника способствовало то, что между

сельским и городским фольклором на первых порах не существовало резких

границ, ибо в деревне и в городском посаде бытовали традиции общей

народной культуры.

Скоморошество одно из звеньев отечественного карнавально-праздничной

культуры с ее богатыми традициями, историческим опытом использования в

сельских местностях и в городах в дни празднеств смешанного языческо-

церковного календаря: святочных и масленичных гуляний, майского праздника

весны, праздника Ярилы на Троицу, июньского – Ивана Купалы. Все эти

праздники с песенно-плясовыми и игровыми шествиями усвоили от скоморошьих

забав слово и звук, танец и краску, диковинный костюм и маску-ряжение,

элементы бутафории и реквизита, двор из свежерубленных деревьев и ветвей,

цветочных гирлянд, цветного тряпья и рогожи, смешных и «страшных» чучел,

кукол, фигур.

К концу XVII столетия скоморошество как мощное явление народно-

праздничной и фольклорной культуры исчерпало себя.

Однако, проникновение в городскую среду европейского карнавала

позволило в значительной мере возродить и отдельные формы языческой

культуры.

Маскарад для простых людей был приобщением к искусству и литературе.

До Петра Великого в высшем слое русского общества не существовало почти

никаких веселий. Это общество воспитывалось под неусыпным влиянием

византийского аскетизма, запрещавшего все лучшие стороны человеческого

развития. Аскетизм объявлял свободную науку – ересью, творчество –

соблазном, музыку, пение, пляску и т.д. – «хульной потехой» и «богомерзким

делом».

М А С К Е Р А Д Ъ

Маскарадная традиция

В России маскарадная традиция получила культурный импульс с реформами

Императора Петра 1.

До него переодевание в основном было прерогативой святочных и

масленичных обрядов и культивировались в народной среде на уровне массовой

культуры. В светской же культуре допетровской эпохи ни о каком переодевании

в чужой костюм не могло быть и речи,

Реформы Петра 1 затронули не только государственную, социальную и

политическую структуру, но коренным образом изменили и сферу быта. Одевшись

в голландское платье юный Царь Петр Алексеевич открыл занавес первого и

наверно самого радикального маскарада, когда бы то ни было происходившего а

Руси.

Реформы Петра для массового русского человека явились в образе

страшного маскарада. Петр 1 не просто ввел в России европейский костюм, а

одел ее в "чужой" костюм, посягнув при этом не только на одежду, но и на

само лицо своих подданных, заставив их обрить бороды.

Не случайно русские философы-славянофилы обвиняли Петра 1 в том, что

он разделил народ, одев дворянство в европейскую одежду. Дворянство тем

самым не просто отделилось от крестьянства но и стало восприниматься своим

же народом, как "иностранцы", одетые в чужое "немецкое" платье.

Осознавая глубину воздействия на массовое сознание театральных

представлений Петр 1 начал использовать элементы переодевания в своей

борьбе за реформы. Так возникла и начала развиваться в России традиция

аллегорических маскарадов в которых на первый план выступали аллегорические

сюжеты чаще всего с дидактическим подтекстом, выраженные набором сцен и

жестов. Такие маскарады были тщательно продуманы отрежиссированы и

ставились как серьезные театральные представления. Рисовались и строились

декорации, шились специальные костюмы, актеры разучивали роли, а зрители

смотрели на этот спектакль из окон с балконов и крыш домов.

Главной их формой, сохранившейся кстати на протяжении почти полувека,

были маскарадные процессии. число участников которых нередко доходило до

тысячи человек. Участники процессий распределялись по группам в каждой из

которых была своя центральная фигура - Бахус, Нептун, Сатир или другие

римские боги.

Для Петра важно было вырвать у Церкви ее авторитет и понимая

пародийную и комическую сущность маски включал в эти процессии и

аллегорические фигуры, одетые в маски, высмеивающие церковных иерархов,

Так в 1715 году был устроен грандиозный пародийный свадебный маскарад

на котором венчали князя-папу. Все комические фигуры этого шествия были

снабжены музыкальными инструментами, гудками, барабанами и трещотками.

Пародийные "молодые только по роли, а не по возрасту" обвенчанные 90-летним

священником отправились с шутовской музыкой под колокольный звон через всю

Москву. Молодым было устроено брачное ложе в большой бутафорской деревянной

пирамиде, внутри освещенной свечами. Ложе было убрано хмелем, а по сторонам

его стояли бочки с вином, пивом и водкой. После этого, почти целый месяц

устраивались церемониальные прогулки, пиршества, угощения для народа.

Пародийный образ князя-папы нужен был Петру для борьбы с церковной

оппозицией в лице Патриарха Никона, который выступал против нововведений.

Петр 1 придумав этот образ не раз лично принимал участие в написании

сценария к очередному маскарадному шествию.

Наиболее известные маскарады.

В 28-31 января 1722 года в Москве, по случаю Ништадского мира Петр I

устроил еще более внушительное карнавальное шествие. По улицам от

подмосковного села Всехсвятское до Тверских ворот проехал поезд, состоящий

из шестидесяти саней и конных повозок, декорированных под парусники,

галеры, турецкие фелюги. На них в разнообразных маскарадных костюмах

находились приближенные царя – сенаторы и придворные, офицеры и иностранные

гости. Шествие объехало город, дважды – Кремль и Красную площадь, превращая

улицы и площади в веселое и шумное зрелище, дозволенное лицезрению простого

люда, который мог активно выражать свое отношение к происходящему. Карнавал

славил морские победы России, смеялся над врагом.

Декоративный наряд праздника был причудлив и разнообразен. Прежде

всего в него органично вписалось убранство «веселого поезда». Тут

находились и веселый Бахус на бочке, и «Нептун-морской», восседающий в

санях, декорированных под гигантскую раковину и украшенных морскими

конями, и трубачи с литаврами и барабанами. Все смешалось в радостном

действе. Веселыми шутками друг с другом и с толпами зрителей

перебрасывались победоносная Фортуна, испанки в гондолах, боярышни в

расписных санях, голландские матросы и купцы, маски-домино и «страшные

турки-янычары», обитатели «Беспокойного монастыря».

Эти первые в Петербурге и в Москве карнавалы для простонародья еще

были безусловно диковинной неожиданностью, хотя и восторженно принимаемой.

Однако, Петровские праздничные нововведения не содержали подлинной

демократии, Петр I никогда не выдавал себя за «народного царя» и не забывал

подчеркнуть различие между «благородным» и «подлым» сословиями. Но

карнавальный смех сближал всех, иллюзорно уравнивал, на период празднества

сглаживал конфликты и противоречия и гласно, громко утверждал успехи

политико-экономических и культурных преобразований, демонстрировал

торжество правящего класса, поднимающихся буржуазии и купечества,

прославлял абсолютинскую власть.

Эти же цели преследовал и карнавал в Петербурге 30 августа 1723 г. в

честь победы России над Швецией.

Костюмы. Регламентированные и утвержденные самим императором. Именно

по его указанию ундер-маршал «машкерада» был наряжен кавалером ордена

святого Георгия, за которым шествовали тридцать певчих в однорядках и

«халдейских одеяниях» за ним выступал маршал маскарада, облаченный в рясу

аббата и руководивший следующей группой - заморских купцов и бургомистров,

«швейцарцев», рудокопов, барабанщиков.

Право участвовать непосредственно в само действе имели только

избранные: «важные и приближенные персоны», горожане же были зрителями.

Известно, что в зрелище, длившемся восемь дней, сам Петр не только

участвовал, но и активно включился в работу по составлению церемониала и

сценария карнавала.

Как правило, заранее составлялись списки приглашенных на дворцовые и

загородные балы-маскарады, утвержденные департаментом Церемониальных дел

Министерства императорского двора. Обычно камер-фурьерская служба извещала:

«От Двора его императорского величества через сие объявляется госпожам:

статс-дамам, камер-фрейлинам, господам придворным кавалерам и всем тем, кто

ко Двору приезд имеет… съезжаться всем знатным обоего пола Особам, а также

Гвардии и Армии штаб- и обер-офицерам… и быть дамам в русском платье, а

кавалерам в парадных мундирах».

Если назначалось более веселое празднество чисто карнавального типа,

допускались значительные послабления в костюме: указывалось надевать

«платье со шлейфом» или «или машкерадный костюм», быть «в высоком платье и

шляпе» или в «русском сарафане», а «танцевальным кавалерам» - военным – в

«обыкновенной форме», статским – в «маленьких мундирах и лентах».

Елизавета Петровна, как известно, безумно любила придворные

развлечения, маскарады и карнавалы с представлениями, шествиями и

сюрпризами.

Раз в неделю на маскарады собирались члены двора и представители

знати, приглашенные императрицей. Обычно – человек 150-200. В другой день

устраивали маскарады для всех сановных лиц в звании не ниже полковника.

Таковых в столице набиралось до 800. Иногда во дворец допускалось даже

именитое купечество.

В 1742 г. специальный указ установил правила посещения придворных

маскарадов: их участники должны были являться только в дорогих платьях и

непременно в сопровождении многочисленной прислуги. Представителям первых

двух классов полагалось иметь при себе от 8 до 12 лакеев, 2-4 скороходов,

одного пажа и 2 егерей.

Молодой, стройной императрице очень шли мужские наряды, поэтому она

изобрела особый вид маскарада – под названием «метаморфоза». Мужчины

являлись во дворец в широченных платьях с фижмами, а дамы – мужских

костюмах. Масок не надевали. Большинство участников таких маскарадов

выглядели уродливо в своих нарядах. Одна лишь императрица, статная и

грациозная, одинаково хорошо смотрелась в любом костюме.

Прошли годы и уже в правление Императрицы Анны Иоановны вновь была

сыграна шутовская маскарадная свадьба.

Решив поженить своих шутов-карликов- Анна Иоановна приказала в

Петербурге на льду Невы построить дворец из льда в котором и была сыграна

свадьба.

С одной стороны это была реальная свадьба, с другой же стороны это был

маскарад.. Гостьи были одеты в разные костюмы, а жених и невеста приехали в

санках запряженные свинками,( кстати этот сюжет взят из масленичных

гуляний). После венчания процессия в маскарадных костюмах прошла через весь

город в ледяной дворец на льду Невы, где и состоялся грандиозный бал,

являвшийся своеобразным спектаклем. Весь город являлся большим партером,

смотрящим на сцену или выполнявшим функцию работников сцены.

Со временем аллегорический маскарад становился все более изысканным

зрелищем, если и пародирующим или высмеивающим что то, то уже скорее с

Страницы: 1, 2