Роль Сталинградской битвы в ВОВ: патриотизм народа, полководческое искусство

смотреть, как гонят их союзников, потому, что следующими, кому достанется,

будут сами немцы. Фашисты должны будут бросить свои дивизии, чтобы

загородить проломы в линии фронта. Все дело в том, что у противника уже не

было таких свободных дивизий, все резервы фашистов полегли в степях у

Сталинграда и на Северном Кавказе. В середине октября Гитлер прикажет своим

войскам перейти к обороне почти на всем фронте. Он будет тешить себя

надеждой, что в обороне перезимует новую военную зиму, а летом снова начнет

наступление, послав на фронт еще уцелевших мужчин Германии.

Немцы, как говорят, были обескровлены в наступлении. Но ведь и наши войска

понесли не малые потери. Какими же силами будем вести контрнаступление мы?

Пока город оборонялся, в тылу советской страны были подготовлены мощные

резервы. Наши бойцы получили много танков Т-34, много новых самолетов –

истребителей, пикировщиков, штурмовиков, было много орудий у наших и много

снарядов к ним. Теперь у нас было чем воевать.

Вся задуманная операция делилась на несколько частей:

1) прорыв блокады;

2) окружение немецкой группировки у города;

3) создание внешнего фронта, который задержал бы фашистов, и идущих на

помощь окруженным;

4) пресечение попыток врага выйти из кольца и полное уничтожение окруженных

войск.

Замысел контрнаступления заинтересовал Сталина. В конце обсуждения он

сказал: “Разговор о плане продолжим позже. То, что мы здесь обсуждали,

кроме

нас троих, пока ни кто не должен знать”: (№[6]).

Жуков и Василевский выехали

в район боевых действий, чтобы изучить условия

-11-

для подготовки контрнаступления, посмотреть места, где лучше сосредоточить

резервы.

Было у них и еще важное задание – помочь командующим фронтам организовать

оборону волжских рубежей. В оборонительных боях советские войска должны

были не только устоять, но и как можно больше истребить врагов, их танков,

самолетов, орудий – от этого тоже зависел успех контрнаступления.

В конце сентября в ставке снова состоялся разговор о будущих военных

действиях. На этот раз, вернувшиеся с фронтов Жуков и Василевский,

подписали карту-план контрнаступления. Сталин карту-план утвердил своей

подписью.

Надо ли говорить, как важно было сохранить наш план в тайне? В дальнейшем,

когда в работе над ним приняли участие другие военачальники – начальники

родов войск Красной Армии, командующие фронтами и армиями, - разговор о

плане вели только с глазу на глаз, при личных встречах. Ни в письменных

распоряжениях, ни в разговорах по телефону и шифровках по радио не было ни

чего, что могло бы натолкнуть гитлеровскую разведку на следы будущей

операции.

-12-

Глава 3: Своё держать в тайне, чужое знать.

Операция “Уран” – такое название получило контрнаступление – должна была

начаться 9 ноября на Юго-Западном фронте и 10-ого – на Сталинградском.

Разница в сроках объяснялась тем, что до Калача – место встречи ударных

соединений обоих фронтов – с севера надо было пройти 120-140 километров, а

с юга – 100. Всего 3-4 дня отводилось для этих ударов.

Однако сроки начала “Урана” были перенесены на 19 и 20 ноября. Из-за

недостатка автомобилей вовремя не были подвезены боеприпасы, горючие,

зимнее обмундирование. Не в полной мере была готова и авиация. А на нее

возлагались большие задачи: подавить авиацию врага, прикрыть наши войска от

ударов с воздуха, пробивать бомбежками дорогу наступающим частям,

преследовать отходящего противника.

Каждый день отсрочки таил в себе опасность того, что враг узнает нашу

тайну. И тайна охранялась всеми способами.

Новые войска сосредотачивались не там, где им предстояло нанести удар, а в

50 –60 километрах от нужного места. Все передвижения производились только

ночью, с погашенными фарами. На день и люди и машины замирали, застаивались

по оврагам, в редких лесках, селениях. Дело осложнялось тем, что на Юго-

Западном фронте резервам приходилось переправляться через Дон, а на

Сталинградском – через Волгу. И если по берегу Дона были леса, которые на

светлое время укрывали танки, орудия, пехоту, то берега Волги были

совершенно открыты. Гитлеровские летчики бомбили мосты, паромы, однако и на

Волге скопление наших войск не заметили. В это время через реку

эвакуировались со своим имуществом жители Сталинграда. Они-то и помогли в

этом месте маскировке войск.

За долго до контрнаступления прекратилась почтовая связь между солдатами

ближних фронтов и их семьями – по перемещению полевой почты враг тоже мог

догадаться о перемещении войск.

Все скрыть от врага, а самим все знать о враге – в этом был залог успеха.

Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов, которого Ставка тоже

послала в район контрнаступления, вспоминал: (см. прил №12).

В самый канун контрнаступления разведчики 5-й танковой армии на Юго-

Западном фронте узнали, что враг в первых траншеях оставил только

наблюдателей, а настоящую оборону занял в трех километрах от переднего

края. На Сталинградском фронте разведчики обнаружили новую кавалерийскую

дивизию румын. Все это учитывалось нашим командованием. 15 ноября в район

Сталинграда пришла телеграмма из Москвы: (см. прил №13).

За фамилией Васильев был Сталин, телеграмму он послал Жукову. Федоров был

на самом деле Николаем Федоровичем Ватутиным, командующим Юго-Западном

фронтом, а Иванов – Андрей Иванович Еременко, командующий Сталинградским

фронтом. Василевский в телеграммах именовался Михайловым, Константин

-13-

Константинович Рокоссовский, командующий Донским фронтом, был Донцовым.

Под “переселением” подразумевалось наступление. Причин изменять сроки

“переселения” не было. И 17 ноября точные сроки наступления получили

командующие армиями. Все войска узнали это только за несколько часов до

атаки.

Генерал армии Павел Иванович Ботов в то время командовал 65-й армией. Он

вспоминает: (см. прил №14).

Пока тянется медлительное время ожидание приказа, мы с вами опять немного

подсчитаем.

“К 19 ноября на Сталинградском направлении у гитлеровцев было: людей – 1

011 500, орудий и минометов – 10 290, танков и штурмовых орудий – 675,

самолетов – 1216. А у нас: людей – 1 103 100, орудий и минометов – 15 501,

танков и самоходных орудий – 1463, самолетов – 1350”: (№[7]). Как видите,

самолетов, танков и орудий у нас было больше. Но главное и решающее наше

преимущество заключалось в том, что мы смогли скрытно сосредоточить вдвое,

втрое больше войск и техники на направлениях главных ударов.

Резервов германского командования осенью 1942 года уже не было. Но, попав

в отчаянное положение, враг мог перебросить к Сталинграду войска с

центрального участка фронта. И вот, чтобы не случилось этого, чтобы не было

у Сталинграда не учтенных, не запланированных нами вражеских дивизий, было

решено одновременно с ”Ураном” провести наступательную операцию в районе

Вязьмы и Ржева, за много сотен километров от Сталинграда. Для рукаводства

этой операцией туда поехал Жуков. А Василевский остался здесь.

В ночь на 19 ноября войска получили долгожданный приказ о переходе в

контрнаступление. До атаки оставалось несклько часов. Но тайна “Урана”

оберегалась, как и в самом начале. Соединения 5-й танковой армией получили

распоряжения: “Шлите приемщика за получением меховых перчаток”. Читалась

эта фраза так: “Начало атаки пехоты 19.11.42 г. 8.50”: (№[8]).

В землянках при тусклом свете коптилок, сделанных из снарядных гильз, в

блиндажах политруки читали обращение к солдатам: (см. прил №15).

-14-

Глава 4: Праздник нашего оружия.

Утро 19 ноября на Юго-Западном фронте и на правом крыле донского фронта вы-

далось туманное. Серая пелена прикрыла степь и овраги. Во мгле скрылись

не-приятельские позиции: рвы, ряды колючей проволоки, доты. И что было

совсем плохо, не могла в такую погоду действовать авиация. Однако отложить

начало операции “Уран” было невозможно. Слишком много сил ушло на то, чтобы

подготовить все именно к этому утру. Слишком много людей – сотни тысяч

ждали с минуты на минуту сигнал к грозному бою, к яростному празднику

нашего оружия. Да, атака была нашим праздником, и даже медные трубы звучали

во имя нее. Когда на две минуты стихли пушки, генерал-майор Таварткиладзе

дал знак стотрубному оркестру и только вслед за этим подал знак другой –

поднял свою дивизию в атаку.

Но вернемся к самому началу. “В 7.20 артиллеристы по телефону получили

команду “сирена”. И тут же все 5888 орудий и минометов были заряжены. В

7.30 прозвучала команда “огонь”. На позиции врага обрушился смерч стали и

пламени. Артиллеристы работали за себя и за летчиков, которые не смогли

сейчас подняться с аэродромов.

Огневой налет продолжался до 8 .48. В 8.50 пошли в атаку стрелковые

дивизии”: (№[9]). Они должны были пробить в обороне врага бреши, уничтожить

там уцелевшие после артналета огневые точки. Вслед за пехотой в бреши, как

в распахнутые ворота пойдут танки. Им очень важно не задержаться здесь, не

остановиться на первых рубежах – у них свое дело: выйти на степной простор

и, не считая километры, гнать врага, сбитого с насиженного места,

захватывать его штабы, мосты, склады, перерезать дороги, уничтожать

резервы, с незащищенного тыла нападать на очаги сопротивления. Но туман

сделал свое дело. Не все цели у противника были подавлены артогнем. Враг

упорно оборонялся в уцелевших домах (см. прил 16). К 12.00 наши пехотинцы

продвинулись всего на 2 - 3 километра (см. прил №17). Оборону все не

удавалось прорвать. А драгоценное время летело. Враг мог прийти в себя

после внезапного удара.

Командующий 5-ой танковой армией генерал-лейтенант П. Л. Романенко знал,

что терять танки на первом рубеже полководцу непростительно. Но другого

выхода не было. И он приказал 1-му и 26-му танковым корпусам двинуться в

полуоткрытые ворота, помочь пехоте распахнуть их настежь. Танки пошли

вперед, обогнали пехоту. Скоро вражеская оборона между реками Цукан и

Царица была прорвана.

Появились первые толпы испуганных пленных. Они шли с поднятыми руками, не

понимая, что случилось, откуда на их тихие недавно места налетела буря. Но

было еще много очагов вражеского сопротивления: дотов, артиллерийских

батарей. Танки обходили их стороной, затем возвращались к ним с тыла и

уничтожали.

Во второй половине дня ширина бреши увеличилась до 16 километров. Тогда в

нее вошел 8-ой артиллерийский корпус. Он тоже обогнал пехоту. Танки, кава-

-15-

лерия – подвижные соединения нашей армии, - углублялись с боями все дальше

на юг и юго-восток. За ними двигались стрелковые соединения. Они довершали

уничтожения разгромленных танкистами войск, очищая от неприятеля села и

хутора, собирали пленных.

К вечеру погода совсем испортилась. На степь, на дороги, пропадавшие в

тумане, повалил мокрый снег. Танкисты двигались по азимутам, только с

помощью компаса они находили нужное направление. В такой обстановке могли

случиться любые неожиданности.

Генерал А. Г. Родин, который командовал 26-м корпусом, вспоминает: (см.

прил №18).

На рассвете второго дня контрнаступления корпус подошел к большому селу

Перелазовскому, где перекрещивались дороги с разных направлений. А. Г.

Родин рассказывает: (см. прил №19).

Слева от 26-го успешно действовал 4-й танковый корпус. Вскоре они

сблизились и почти параллельно двинулись на Восток, к городу Калачу-на-Дону

– в тот район, где планом “Уран” намечалась встреча подвижных соединений

Юго-Западного и Сталинградских фронтов. От исходных позиций оба корпуса

отошли уже на 35 - 40 километров.

Ты помнишь, путь в район Калача с юга короче, чем с севера. Но теперь,

после удачного боя танков, для войск обоих фронтов он стал одинаковым.

Пришло время наступать Сталинградскому фронту.

Радуясь успеху товарищей, наступавших с севера, в нетерпении ждали приказа

к атаке войска Сталинградского фронта. Утром 20 ноября у них все было

готово, чтобы из промежутков между озерами Сарпой, Цацой и Барманцаком

устремиться на прорыв вражеской обороны. В ложбинах, поросших камышом, за

небольшими пригорками стояли танки, орудия и сосредоточилась пехота. Было

8.00 – время начала артподготовки. Однако командующий фронтом А. И.

Еременко медлил, – здесь тоже местность была закрыта туманом. Туман

становился все гуще. Пошел снег.

Ставка Верховного Главнокомандования беспокоилась, запрашивала из Москвы,

удастся ли начать наступление вовремя.

К счастью, туман начал рассеиваться. И в 10 00 залпом “катюш” началась

артподготовка. Затем в атаку пошла пехота. Ко второй половине дня она

прорвала оборону противника в нескольких местах. Подвижные соединения

ждали этого момента и хлынули в прорывы.

Посмотрим, как они действовали.

Южнее Сталинграда у самого берега Волги сосредоточился 13-й

механизированный корпус. На запад от этого нашего корпуса в глубине обороны

располагались части 4-ой танковой армии гитлеровцев. Их штаб находился в

селении Верхне-Царицынский. Рядом с ним стояла 29-я моторизованная дивизия

немцев, которой командовал генерал Лейзер. Наши стрелковые дивизии вели в

этом районе тяжелые бои. Враг уже понял, что его окружают, он яростно

-16-

сопротивлялся, контратаковал. Некоторые населенные пункты переходили из рук

в руки.

На рассвете второго дня контрнаступления после залпов “катюш” полк майора

Крючихина штурмом взял село Варваровку. В это время в селе заправлялись

горючим 52 вражеских танка. Все танки и их экипажи были захвачены нашими

солдатами. Можно представить себе ярость генерала Лейзера, когда он узнал о

такой потере. Чтобы вернуть танки, генерал бросил против нашего полка всю

свою дивизию. Трудно бы пришлось пехотинцам, но тут к Варваровке подошли

танки 13-ого механизированного корпуса. И Лейзеру пришлось иметь дело с

ними. Немецкая дивизия была смята. Понесли потери и другие вражеские части.

Они откатились за речку Червленую и там укрылись за мощными укреплениями.

Штаб 4-ой танковой армии врага остался без войск, он бежал в

противоположную сторону, на запад. У Червленой остановились и наши войска,

прочно загородив выход армии Паулюса из будущего котла.

Стремительно двигался 4-й механизированный корпус. Он имел важную задачу –

В районе Калача соединиться с корпусами, двигавшимися с севера, и замкнуть

кольцо окружения. Утром 21 ноября корпус перерезал в районе станции Тингуты

важную для фашистов железную дорогу.

“4-й кавалерийский корпус вошел в прорыв следом за механизированным. Ему

надо было совершить 70-километровый марш, чтобы отрезать пути отхода

неприятеля на село Абганерово”: (№[10]). Времени у конников было мало,

двигались они по степи без дорог, часто перебирались через крутые овраги.

Гололедица затрудняло движение. Но кавалеристы – казахи, киргизы, узбеки,

таджики, туркмены – были привычны к седлу. Рассеивая по пути заслоны врага,

конники в середине дня 21 ноября ворвались в село, и, после боя, заняли

его.

-17-

Глава 5: Операция “Кольцо”.

Командный пункт 6-й немецкой армии оказался под угрозой удара

наступающих советских войск, и Паулюс вынужден был спешно перебросить

его из Голубинского в Нижне-Чирскую. Противника захлестнула паника.

На рассвете 22 ноября в полосе наступления Юго-Западного фронта передовой

отряд 26-го танкового корпуса, возглавляемый подполковником

Г.Н.Филипповым, неожиданным ударом захватил мост через Дон в районе

Калача и удерживал его до прихода главных сил корпуса, обеспечив их

беспрепятственную переправу на левый берег реки.

“23 ноября подвижные войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов

замкнули кольцо окружения вокруг 6-й и части сил 4-й танковой немецких

армий. 22 дивизии численностью около 330тыс. человек оказались в

окружении”: (№[11]). Кроме того, в ходе наступления были разгромлены

крупные силы румынских войск.

За время с 24 ноября до середины декабря в ходе упорных боев вокруг

группировки противника возник сплошной внутренний фронт окружения.

Активные боевые действия велись и на огромном внешнем фронте, который был

создан в ходе наступательной операции.

Попытки ликвидировать окруженную группировку с ходу не принесли

ожидаемых результатов. Оказалось, что был допущен серьезный просчет в

оценке ее численного состава. “Первоначально считалось, что под

командованием Паулюса находится 85-90 тыс. человек, а фактически их было

свыше 300тыс”: (№[12]). Поэтому ликвидация окруженного врага требовала

тщательной подготовки.

Главное командование вермахта готовилось деблокировать окруженные в районе

Сталинграда войска. Для решения этой задачи противник создал группу армий

“Дон”. В ее состав вошли все войска находившиеся к югу от среднего течения

Дона до астраханских степей, и окруженная группировка Паулюса. Командующий

был назначен генерал фельдмаршал Манштейн. На усиление группы армий “Дон”

спешно перебрасывались войска с Кавказа, из-под Воронежа, Орла, а также

из Франции, Польши и Германии. “Перед войсками Юго-Западного фронта было 17

дивизий из группы армий “Дон”, а 13 дивизий под командованием генерала Гота

противостояли войскам 5-й ударной и 51-й армий Сталинградского фронта.

Командование противника отдало приказ на проведение операции “Зимняя

гроза”: (№[13]).

Утром 12 декабря немецкие войска группы “Гот” перешли в наступление из

района Котельникова, нанося главный удар вдоль железной дороги Тихорецк -

Сталинград. противостоящие здесь противнику войска 51-й армии

Сталинградского фронта имели значительно меньше сил и средств. Гитлеровцы,

обладая особенно большим превосходством в количестве танков и авиации,

прорвали советскую оборону и к вечеру первого же дня вышли к южному

берегу р.Аксай. В течение нескольких дней соединения 51-й армии под

командованием

-18-

генерал-майора Н.И.Труфанова вели ожесточенные бои, сдерживая натиск

противника на северном берегу р.Аксай. Пользуясь превосходством сил,

немцы форсировали эту реку и стали продвигаться к следующему рубежу -

реке Мышкова.

Между реками Аксай и Мышкова развернулось ожесточенное танковое

сражение. Особенно упорная борьба шла за хутор Верхне-Кумский.

Котельниковская группировка противника, понеся огромные потери, все же

прорвалась к реке Мышкова. До окруженной группировки Паулюса оставалось

всего лишь 35-40км. Однако замыслы врага так и не были осуществлены.

К рубежу реки Мышкова уже подходили соединения 2-й гвардейской армии,

которые задержали дальнейшее продвижение котельниковской группировки. С

утра 24 декабря 2-я гвардейская и 51-я армии перешли в наступление. Ломая

сопротивление врага, советские войска успешно продвигались и 29 декабря

очистили от немецко-фашистких войск город и железнодорожную станцию

Котельниково. Армейская группа “Гот” была разгромлена.

Немецкое командование оказалось бессильным восстановить фронт на Волге.

Больше того, в ходе декабрьских операций на среднем Дону и в районе

Котельниково противник понес огромные потери. Войска Манштейна, потерпев

Страницы: 1, 2, 3