рефераты бесплатно
 

МЕНЮ


Формирование России как евразийского государства и ее роль в современном цивилизационном процессе

Формирование России как евразийского государства и ее роль в современном цивилизационном процессе

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Философский факультет

Кафедра социально-политических реформ России

К У Р С О В А Я Р А Б О Т А

По теме: «ФОРМИРОВАНИЕ РОССИИ КАК ЕВРАЗИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА И ЕЁ РОЛЬ В

СОВРЕМЕННОМ

ЦИВИЛИЗАЦИОННОМ ПРОЦЕССЕ»

Выполнила: Студентка 3

курса ОЗО

Бодрова Анна Сергеевна

Санкт-Петербург

2002

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3

ГЛАВА 1 Истоки евразийского этноса и его характеристика 5

ГЛАВА 2 Борьба идей «западничества» и «славянофильства» в 40-50-х годах 19

века 12

ГЛАВА 3 Создание концепции «евразийства» в 20-х годах 20 века 17

ГЛАВА 4 Место России в современном мировом цивилизационном процессе

23

ГЛАВА 5 Современная «Евразийская идея» 34

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 38

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Национальное своеобразие России – самой большой страны в мире,

раскинувшейся на два континента – Европу и Азию, – стало предметом

многочисленных дискуссий, как в нашей стране, так и за рубежом. Особенно

размышления о судьбе России обостряются в переходные периоды, когда рушатся

старые устои и появляется необходимость в новых идеях. Современный период,

когда произошло крушение большевистского режима, особенно нуждается в

плодотворных идеях, которые позволили бы нашей стране подняться из руин и

встать в один ряд с самыми цивилизованными государствами мира.

Одной из таких идей является концепция евразийства, возникшая в начале

двадцатого века. Ей предшествовала бурная дискуссия в 40-50-х годах

девятнадцатого века – так называемых «западников» и «славянофилов». Сейчас

теория евразийства приобретает новых сторонников и представляет собою более

современную теорию, которая открывает широкие пути будущего преобразования

России.

Как писали основоположники евразийства, «русские люди и люди народов

«Российского мира» не суть ни европейцы, ни азиаты. Сливаясь с родною и

окружающей нас стихией культуры и жизни – мы не стыдимся признать себя –

евразийцами».1 В формулировке 1927 г. звучало: «Россия представляет собою

особый мир. Судьбы этого мира в основном и дальнейшем протекают от судьбы

стран к западу от неё (Европа), а также к югу и востоку от неё (Азия).

Особый мир этот должно называть «Евразией». Народы и люди, проживающие в

пределах этого мира, способны к достижению такой степени взаимного

понимания и таких форм братского сожительства, которые трудно достижимы для

них в отношении народов Европы и Азии».2

Сам герб нашего государства – двуглавый орёл с повёрнутыми в разные

стороны головами указывает на евразийское своеобразие России. Отсюда

происходит уникальность ментальности русского народа, отличие его прошлого

от других народов, трудности развития настоящего, и, несомненно,

особенности его роли в будущем мировом цивилизационном процессе.

Раскрытию данных вопросов и посвящена эта работа.

ГЛАВА 1 Истоки евразийского этноса и его характеристика

По своему географическому положению Россия находится как в Европе, так

и в Азии. Но по своему ландшафту в целом Россия отличается как от Европы,

так и от Азии.

Характеризуя природные условия Европы и Азии, великий русский учёный

В.О.Ключевский пишет: «Две географические особенности отличают Европу от

других частей света и от Азии преимущественно: это, во-первых, разнообразие

форм поверхности и, во-вторых, чрезвычайно извилистое очертание морских

берегов. Известно, какое сильное и разностороннее действие на жизнь страны

оказывают обе эти особенности. Европе принадлежит первенство в силе, с

какой действуют в ней эти условия. Нигде горные хребты, плоскогогорья и

равнины не сменяют друг друга так часто на таких сравнительно малых

пространствах, как в Европе. С другой стороны, глубокие заливы, далеко

выдавшиеся полуострова, мысы образуют как бы береговое кружево западной и

южной Европы. Здесь на 30 квадратных миль материкового пространства

приходится одна миля морского берега, тогда как в Азии одна миля морского

берега приходится на 100 квадратных миль материкового пространства.

Типичной страной Европы в обоих этих отношениях является южная часть

Балканского полуострова, древняя Эллада; нигде море так причудливо не

изрезало берегов, как с восточной её стороны; здесь такое разнообразие в

устройстве поверхности, что на протяжении каких-нибудь двух градусов широты

можно встретить почти все породы деревьев, растущих в Европе, а Европа

простирается на 36° широты.»[1]

В отличие от разнообразия растительных и климатических зон Европы,

ажурно очерченных кружевом морских берегов, у Евразии «море образует лишь

малую часть её границ; береговая линия её морей незначительна сравнительно

с её материковым пространством, именно одна миля морского берега приходится

на 41 квадратную милю материка. Однообразие – отличительная черта её

поверхности; одна форма господствует почти на всём протяжении: эта форма –

равнина, волнообразная плоскость,…очень невысоко…приподнятая над уровнем

моря.4

Учитывая особенности стран Старого Света, профессор О.С.Широков

выделяет шесть субконтинентов: Европу, Евразию, Дальний Восток, Индию,

Афразию (Ближний Восток), тропическую Африку (южнее Сахары). Природные

условия этих шести великих зон предопределили этническое разнообразие

человечества. Отличительная черта евразийских месторазвитий – это свободное

соединение огромных равнинных пространств, их незамкнутость и жизненная

взаимозависимость, взаимодействие природных зон, предрешившее

пространственное взаимодействие этносов. Отражённая в письменных памятниках

история Евразии свидетельствует о взаимодействии на её пространствах

различных этносов, принадлежащих к трём великим языковым семействам:

индоевропейскому (иранцы, славяне и др.), и алтайскому (тюрки, монголы).5

Русский историк С.М.Соловьёв так описывает, откуда пошла русская

земля: «После потопа три сына Ноевы, Сим, Хам и Афет разделили землю:

восток достался Симу, южная страна Хаму, Север и Запад – Афету; от племени

Афетова пошёл народ славянский. Спустя много времени славяне сели по Дунаю,

где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись по земле

многие народы и назвались каждый своим именем, где кто сел на каком месте;

так, например, одни поселились на реке именем Морава и назвались моравами,

и другие назвались чехами; а вот тоже славяне: белые хорваты, сербы и

хорутане. Когда волохи напали на славян подунайских, поселились сзади них и

стали их притеснять, то славяне опять стали двигаться к северу: так одни

пришли и сели на Висле и прозвались ляхами; от этих ляхов пошли поляки,

лутичи, мазовшане, поморяне. Другие славяне пришли и сели по Днепру и

назвались полянами, иные – древлянами, потому, что стали жить в лесах; а

некоторые стали между Припетью и Двиною и назвались дреговичами; полочане

прозвались от речки именем Полота, которая впадает в Двину. Те, которые

поселились около озера Ильменя, прозвались своим именем, славянами; они

построили себе город и назвали его Новгородом. Так разошёлся славянский

народ».6

«Краткие указания на быт славян впервые встречаются у Тацита:

сравнивая славян с народами европейскими и азиатскими, оседлыми и кочевыми,

среди которых они жили, Тацит говорит, что их должно отнести к первым,

потому, что они строят доты, носят щиты и сражаются пеши; всё это отлично

от сарматов, которые живут в кибитке и на лошади»7.

Как пишет один из основоположников евразийства, князь Н.С.Трубецкой,

основным элементом, образующим русскую национальность, безусловно, является

элемент славянский. Общеславянский праязык есть потомок языка

индоевропейского праязыка, в котором существовал особый диалект,

превратившийся со временем в особый самостоятельный язык. Праславянский

диалект вместе с наиболее к нему близким «прибалтийским», занимал некоторое

серединное положение. На юге к нему примыкали диалекты праиллирийские и

прафракийские, на востоке он соприкасался с очень однородной группой

праиндоиранских диалектов, на западе – с группой запдно-индоевропейских

диалектов.

Культурная физиополия славянства уже была предрешена с самого начала,

т.к. серединное положение этих племён вызывало в них тенденции к связи то с

востоком, то с западом, то с югом.

В дальнейшем западные славяне примкнули к романо-германскому миру,

южные славяне вошли всецело в сферу влияния Византии, и вместе с другими

племенами Балтийского полуострова участвовали в создании особой «балканской

культуры».

У восточных славян культурные ориентации носили гораздо менее

определённый характер. Не соприкасаясь непосредственно ни с одним из очагов

индоевропейской культуры, они могли свободно выбирать между романо-

германским «западом» и Византией. Выбор был сделан в пользу Византии.

На русской почве культура Византии развивалась и укреплялась. Все

заимствованное усваивалось органически и служило образцом для творчества.

Это относится особенно к области духовной культуры, к искусству и

религиозной жизни.

«Западные» же культурные течения напротив, органически не усваивались,

не вдохновляли национального творчества».9

Раскол в христианстве на западную и восточную ветвь усилило восточные

тенденции в духовной жизни россиян, а православие стало отождествляться с

русским этносом. Великий философ Владимир Соловьёв писал об этом: «Как в

понятии русских людей, начиная с московской эпохи, само христианство

утратило присущее ему универсальное значение и превратилось в религиозный

атрибут русской народности, так и церковь перестала быть самостоятельною

социальною группою, слилась в одно нераздельное целое с национальным

государством».10

«Люди, живущие на земной поверхности, разделяются на группы,

присваивающие себе те или иные участки суши, те или иные ландшафты. Такое

единство ландшафта и человеческой общности конституирует этнос»11 – писал

Л.Н.Гумилёв.

В начале 20-х годов Л.П. Карсавин попытался наметить в общих чертах

основные качества, характерные для русского народа. На передний план

выступает «тяготение русского человека к абсолютному, которое не может не

приводить к крайностям. Вне отношения к абсолютному для русского человека

ничего не существует».12

Вслед за Карсавиным Н.О.Лосский, эмигрировавший на Запад, в середине

20 века также попытался наметить картину русского характера, который

образовался за века.

«Основной, наиболее глубокой чертой русского народа является,

наверное, его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра.

Идеалом народа стала не могучая, не богатая, а «Святая Русь»13.

Важнейшее выражение религиозности русского народа осуществлено в

Русской Православной Церкви. Иконы русского православия, подобно иконам

Византии, глубоко отличаются от религиозной живописи итальянского

Возрождения: красота их – не земная миловидность, а сверхземная духовность.

Высокое развитие нравственного опыта сказывается в том, что все слои

русского народа проявляют особый интерес к различению добра и зла и остро

чувствуют примеси зла к добру. Русская литература, начиная с Пушкина и

Лермонтова, продолженная Толстым, Достоевским, Чеховым есть живое

доказательство этого факта. С такою же силой эта сосредоточенность на

проблемах этики обнаруживается и в русской философии.

У русского народа высоко развито индивидуальное личное и семейное

общение. В России нет чрезмерной замены индивидуальных отношений

социальными, нет личного и семейного изоляционизма.

К числу первичных основных свойств русского народа принадлежит могучая

сила воли. Отсюда страстность многих русских людей. Максимализм, экстремизм

и фанатичная нетерпимость суть порождение этой страстности. В религиозной

жизни ярким примером массовой страсти и фанатичной нетерпимости служит

история старообрядчества. Здесь же, наверное, кроется феномен русских побед

при неравном соотношении сил.

Русское революционное движение изобилирует примерами страстности и

неимоверной силы воли. Н.О.Лосский пишет: «К недавнему прошлому принадлежит

проявление этой силы у Б.Савенкова, а так же несгибаемая воля и крайний

фанатизм Ленина вместе с руководимыми им большевиками, создававшими

тоталитарное государство в такой чрезмерной форме, какой не было и, даст

Бог, не будет больше на земле»14.

Но в русском народе встречается ещё и «обломовщина», та леность и

пассивность, которая изображена Гончаровым в романе «Обломов». Русскому

человеку свойственно стремление к абсолютно совершенному царству бытия и

вместе с тем чрезмерная чуткость ко всяким недостаткам своей и чужой

деятельности. Отсюда возникает охлаждение к начатому делу и отвращение к

продолжению его. Таким образом, обломовщина есть во многих случаях

оборотная сторона высоких душевных свойств русского человека.

К числу первичных свойств русского народа, вместе с религиозностью,

исканием абсолютного добра и силой воли, принадлежит любовь к свободе и

высшее выражение её – свобода духа.

В общественной жизни свободолюбие русских выражается в склонности к

анархии, в отделении себя от государства. Одна из причин, почему в России

смогла установиться абсолютная монархия, иногда граничащая с деспотизмом,

заключается в том, что для управления народом, имеющим склонность к

анархизму, допустимы иногда только такие методы.

Доброта – одно из основных свойств русского народа. «Жизнь по сердцу»

создаёт открытость души русского человека, простоту общения, без

условностей, без внешней привитой вежливости, но с теми достоинствами

вежливости, которые вытекают из чуткой естественной деликатности.

Доброта, в широком смысле этого слова, есть преобладающая черта

русского народа. Но в то же время существует немало примеров проявления

жестокости. Эта жестокость, бывает, не проявляется напрямую, но

присутствует, как это ни парадоксально, даже и в поведении людей, вовсе не

злых по своей природе. Жестокость как средство устранения преступников,

есть один из видов этого явления.

Давая характеристику черт русского этноса, Н.О. Лосский вскрывает

противоречивый его характер, который образовался вследствие слияния разных

этносов, вбирая в себя черты как европейцев, так и азиатов. В то же время

русский характер есть образование не похожее ни на одну ментальность в

мире, что делает евразийский этнос совершенно самостоятельным творением

оригинальных климатических условий, культуры и истории. Надо сказать, что

воззрения крупнейших представителей русского зарубежья сходятся в одном – в

доказательстве и отстаивании решающей роли духовно – нравственных начал

национального единства15.

ГЛАВА 2

Борьба идей «западничества» и «славянофильства» в 40-50х годах 19 века

Многие мыслители России задумывались о её судьбах. Противоречивость её

истории и культуры обрисовывалась некоторыми авторами черными красками.

Наиболее отчётливое выражение такого взгляда содержится в «Философическом

письме» Петра Чаадаева, написанном в 1829 году. Чаадаев пишет: «Мы никогда

не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из

известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не

имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени, всемирное

воспитание человеческого рода на нас не распространилось».16

«Мы так странно движемся во времени, что с каждым нашим шагом вперед

прошедший миг исчезает для нас безвозвратно. Это — естественный результат

культуры, всецело основанной на заимствовании и подражании. У нас

совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса; каждая новая

идея бесследно вытесняет старые, потому что она не вытекает из них, а

является к нам Бог весть откуда. Так как мы воспринимаем всегда лишь

готовые идеи, то в нашем мозгу не образуются те неизгладимые борозды,

которые последовательное развитие проводит в умах и которые составляют их

силу. Мы растем, но не созреваем; движемся вперед, но по кривой линии, то

есть по такой, которая не ведет к цели. Мы подобны тем детям, которых не

приучили мыслить самостоятельно; в период зрелости у них не оказывается

ничего своего; все их знание — в их внешнем быте, вся их душа — вне их.

Именно таковы мы»[2].

Историческое значение России Чаадаев видит исключительно в

демонстрации всему остальному миру устрашающего урока жизни в полной

исключённости из мирового духовного единства[3].

Несмотря на спорность высказанной точки зрения, П.Я. Чаадаев подметил

многие особенности российской истории, русского характера и русской

культуры.

Пессимистические взгляды Чаадаева не разделяла русская интеллигенция

40-х годов, но именно в это время велись наиболее жаркие споры о будущих

путях развития России. Образовывались кружки «западников» и «славянофилов».

В Москве круг западников образовался из слияния философско-романтического

кружка Станкевича и сенсимонического кружка Герцена, к которым примкнуло

несколько представителей Московского университета. Центральным лицом здесь

довольно скоро становится Т.Н. Грановский, занявший кафедру всеобщей

истории. С Грановским тесно сблизились сначала поэт Анчаров, потом Герцен.

Одним из неизменных членов западнического круга был знаменитый актёр того

времени, создатель русской реалистической школы на сцене, М. Щепкин.

Белинский, хотя в сороковые годы и жил постоянно в Петербурге, тем не

менее, принимал живое участие в жизни этого круга. Источником их

вдохновения был Запад, не столько потому, что там видели полное

совершенство, сколько смотрели на него как на более культурную форму быта,

где есть более или менее свободная общественная деятельность и политическая

жизнь, где обитает оно – «просвещение».

Но это был не поверхностный европеизм. Определённо на этот счёт

высказался Белинский: «Пора нам перестать казаться и начать быть, пора

оставить, как дурную привычку, довольствоваться словами и европейские формы

и внешности принимать за вропеизм. Скажем более: пора нам перестать

восхищаться европейским только потому, что оно не азиатское, но любить его,

уважать его, стремиться к нему потому только, что оно человеческое, и на

этом основании всё европейское, в чём нет человеческого, отвергать с такою

же энергией, как и всё азиатское, в чём нет человеческого».[4]

В основу западничества сороковых годов легло высокое представление о

личности, столь подавленной в ту эпоху русского общества. Но

провозглашаемая «народность» вступала в противоречие с полным

пренебрежением и презрением к действительности народной жизни, к народной

массе. Издавна в русском обществе жил протест, во имя неясного

национального чувства, против иноземщины, приносившей в Россию рядом с

необходимым обществу и государству, так же и уродливости. И в то время, как

одни находили, что мы недостаточно европейцы, другим не могло не казаться,

что мы уже слишком европейцы. В эту же сторону направилась работа мысли

некоторых представителей русского общества объединившихся в общий кружок,

названный славянофильским.

Это, в основном, были помещики не только по положению, но и по роду

жизни и занятию сельским хозяйством; они были в этом отношении ближе к

народной, крестьянской жизни, чем большинство западников. В основной массе

они прошли школу семейного воспитания в строго патриотическом и

православном духе, и эта школа была смягчена патриархальностью отношений

Страницы: 1, 2, 3


ИНТЕРЕСНОЕ



© 2009 Все права защищены.